31.01.1940 Рихард Рудзитис Елене Рерих
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
Рихард Рудзитис Елене Рерих
31 янв. 1940г.
Дорогая Елена Ивановна!
Сегодня у нас было заседание правления. Так жаль, что Гаральд отказался явиться, хотя и я, а сегодня и Мисинь с ним долго говорили. Он желает, чтобы вопросы обсуждались и решались в «новом правлении». В связи с предстоящим годовым собранием и приготовлением отчёта также об издательстве мы не могли не обсудить вообще и положение нашего издательского дела, которое, как Вы знаете, очень сложно. И есть ли теперь надобность такое положение всё ещё сохранять? Если перевести магазин на имя Общества, то вместе с централизацией всё упростилось бы. Теперь магазин принадлежит г-же Аншевиц, но после ухода её отца нет никого рядом с нею, и хотя, конечно, мы ей доверяем, но всё же положение не совсем нормальное. Потому в принципе мы и решили магазин и всё перевести на имя Общества, конечно, реально это так скоро не может осуществиться, притом должно быть достигнуто и единодушие и одобрение и со стороны Гаральда, хотя он год тому назад сам скорее был согласен, но мы это не сделали из-за разных обстоятельств. Далее – положение монографии: издателем является Общество, но заказ Гаральд сделал на своё имя, теперь Гаральд даже грозил отказаться от ответственности. Наряду с Гаральдом главным субсидентом в деле монографии, как Вы знаете, является Мисинь, так что и он морально имеет право следить за судьбой монографии. В магазине имеются два прекрасных бухгалтера, члены, работающие даром, годовой отчёт магазина даже показывает доход в Ls 1200. Аринь проявила себя как весьма разумная деятельница в магазине, но заведующими являются оба друга, которые, понятно, в кассовую работу не входят. Но заведующий должен быть в курсе всего, потому понятно, что для процветания магазина было бы лучше, если всё централизовалось бы в одних руках. Но при теперешней психологической нагнетённости, понятно, заведование пока должно остаться по-прежнему, может быть, сам Гаральд предложит какое-нибудь изменение.
В последнее время Гаральд несколько раз являлся ко мне, и я долго с ним говорил. Просто больше не знаю, что с ним. Порою совсем больше не старый Гаральд. Такого отношения я нигде в своей жизни не встречал. Откуда порою такая грубость? Просто нет сил порою возразить ему на все насмешливые слова, в резко раздражительной тональности. Просто не знаю даже, как с ним говорить, ибо получаю обратно непонятое и искажённое. С одной стороны, всё это кажется каким-то ребяческим, а с другой – не могу все угрозы не брать и всерьёз, ведь я имею дело с взрослым человеком. Просто всё время не понимаю, что он от меня требует и в чём я согрешил? Единственное его желание, чтобы я отстранил Карла Оттоновича, но если следовать его предложениям, это явилось бы насилием или чем-то другим тоже против духа Учения. Я недавно обрадовался, что Гаральд наконец-то согласился пойти нормальным и легальным путём, что сам вначале настаивал на перевыборах правления, что он согласен на решение самого Общества. Но теперь он, должно быть, убедился, что легально К.О. отстранить не сможет, так как при всяких выборах К.О., должно быть, получит большинство голосов. Два дня тому назад он снова обратился ко мне – что положение в Обществе не разрешает ждать до 22. II (хотя сам согласился на это число!), что надо созвать старшую группу – выбрать новое временное правление. Но не явится ли это комедией, так как юридически старое правление должно будет подписать решения нового правления! Но, с другой стороны, знаю, что большая часть старших членов всё равно будет голосовать за К.О., что план Гаральда внесёт лишь суматоху и пр. Когда Гаральд говорит, он желает во что бы то ни стало сейчас же провести свою волю, совсем не считается с собеседником. Разве это сотрудничество? Но ни я, ни Екатерина Яковлевна, ни даже и другие не понимают, в чём вина Карла Оттоновича! Гаральд считает его «ограниченным». Но послушал бы он хотя бы сегодня, как широко и разумно он докладывал о всём издательском деле. Посмотрел бы, какое у нас сегодня на заседании было возвышенно-дружественное настроение. К.О. у нас, так сказать, почти единственный, который знает все юридически-административные вопросы, связанные с Обществом. Все эти годы он составлял и большую часть отчётов для годового собрания и пр. Он прекрасно поясняет Учение. Понятно, есть у него и ошибки, о которых Вы знаете, но таких не меньше и у Гаральда. Чувствую, что в последнее время Гаральд свою ненависть к К.О. начинает переносить и на меня. И за что! За то ли, что я всё время всеми мерами хотел с ним сговориться, переносил спокойно всё, лишь бы успокоить его. Но до сих пор всё оказывалось неуспешным. Я так долго шёл на компромисс, что, может быть, это было даже моей ошибкой. Всё дело лишь в Карле Оттоновиче! Но после всего сказанного, дорогая Елена Ивановна, решите Вы сами. Недавно ещё я предложил ему ждать Ваш совет, но он отклонил, т. к. время спешит. Но чувствую, что он наконец успокоится – до Вашего ответа. Знаю, что он человек крайности, и уверен, что он снова переменит своё отношение к нам. Уверен, что снова будет хорошо. Но всё же я должен Вам описать свои теперешние переживания. Ибо нагнетения сразу не пройдут. В Обществе, за исключением пары членов, совсем нет разъединения. В группах по-прежнему единение. Спешу отправить письмо сегодняшней воздушной почтой.
Искренне преданный Вам,
Р. Рудзитис
Прилагаю обзор деятельности Общества. Должно быть, Вы предполагаете для Фламмы. Английский перевод пошлю следующей почтой. Конечно, можете сократить, я только хотел дать обзор сполна.
_______
