Ключ к теософии БУДДИЙСКОЕ УЧЕНИЕ О ДУШЕ

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

БУДДИЙСКОЕ УЧЕНИЕ О ДУШЕ

Спрашивающий. Что говорит буддизм о душе?

Теософ. Это зависит от того, имеется ли в виду экзотерический, популярный

буддизм, или его эзотерические учения. Учение первого раскрывается в "Буддийском катехизисе" таким образом: "Душа рассматривается как наименование, используемое невеждами для выражения ложного представления. Если всё подвержено изменениям, то не является исключением и человек, и каждая материальная часть его должна меняться. То, что подлежит переменам, непостоянно, так что не может быть бессмертия для переменчивой вещи". Это кажется простым и определенным. Но когда мы подходим к вопросу о том, что новая личность в каждом последующем рождении представляет собой совокупность скандх, или принадлежностей старой личности, и спрашиваем, является ли она новым существом, в котором ничего не осталось от старого, мы читаем: "В одном смысле это — новое существо, в другом — нет. В течение жизни скандхи постоянно изменяются, и тогда как сорокалетний мужчина А. Б. считается тождественен по своей личности восемнадцатилетнему юноше А. Б., всё же в силу постоянного разрушения и восстановления тела и изменения ума и характера, он уже другое существо. Тем не менее, человек в пожилом возрасте справедливо пожинает плоды, награды или страдания, последовавшие из его мыслей и поступков на всех предыдущих стадиях его жизни. Так и новое существо нового воплощения, будучи той же самой индивидуальностью, что и раньше (но не той же личностью), но в изменённой форме, или с новой суммой скандх, справедливо пожинает последствия своих действий и мыслей в прошлом существовании." Это трудная для понимания метафизика, но она, никоим образом, прямо не выражает неверия в душу.

Спрашивающий. Разве не говорится подобного и в "Эзотерическом буддизме"?

Теософ. Говорится, поскольку это учение принадлежит и эзотерическому

буддизму или Тайной Мудрости, и экзотерическому буддизму, или религиозной философии Гаутамы Будды.

Спрашивающий. Но нам ясно сказали, что большинство буддистов не верят в бессмертие

души?

Теософ. И мы тоже, если под душой вы подразумеваете личное эго, или

жизненную душу — нэфеш. Но каждый учёный буддист верит в индивидуальное или божественное Я. Те, кто не верят в него, ошибаются в своих суждениях. Здесь они так же заблуждаются, как и те христиане, которые путают богословские вставки более поздних редакторов Евангелий о преисподней и адском огне, с дословными высказываниями Иисуса. Ни Будда, ни даже "Христос" никогда ничего не писали сами, но оба говорили аллегориями и "притчами", как делали настоящие посвященные и будут делать ещё долго. Оба Писания очень осторожно трактуют эти сложные метафизические вопросы; и буддийские и христианские записи грешат избытком экзотеризма, и в обоих случаях мёртвая буква в своём значении хватает через край.

Спрашивающий. Вы хотите сказать, что ни учение Будды, ни учение Христа до сих пор

не были правильно поняты?

Теософ. Именно это я и имею в виду. Оба благовествования, и буддийское и

христианское, проповедовались с одной и той же целью. Оба реформатора были горячими филантропами и практическими альтруистами, несомненно проповедовавшими социализм благороднейшего и высочайшего типа, самопожертвование до самого, пусть скорбного, конца. "Пусть грехи всего мира падут на меня, чтобы я мог облегчить беды и страдания человека!" — взывает Будда... "Я не допущу, чтобы плакал кто-либо, кого я мог уберечь!" — восклицает принц-нищий, облачённый в кладбищенские лохмотья отречения. "Придите ко мне все труждающиеся и обремененные, и я успокою вас" — таков был призыв к бедным и обездоленным "Человека Скорбей", которому негде было преклонить голову. Учение обоих составляют безграничная любовь к человечеству, милосердие, прощение обид, забвение себя, сострадание к заблуждающимся массам, оба проявляют одинаковое презрение к богатым и не делают никакого различия между своими и чужими. Их стремлением было, не открывая святых мистерий посвящения всем, дать невежественным и введенным в заблуждение, чьё бремя в жизни было слишком тяжелым для них, веру и намёк на истину, достаточные, чтобы поддержать их в тяжелые часы. Но цели обоих реформаторов не были достигнуты из-за избытка рвения их позднейших последователей. Слова Учителей неверно поняты и истолкованы — взгляните на последствия!

Спрашивающий. Но Будда уж точно должен был отрицать бессмертие души, если так

говорят все востоковеды и его собственные жрецы!

Теософ. Архаты начали, следуя политике своего Учителя, а большинство

последующих священнослужителей не были посвящены, в точности как и в христианстве; и так, мало-помалу, эзотерические истины были почти утрачены. Доказательство этому — то, что из двух существующих шри-ланкийских сект "сиамцы" верят, что смерть — это абсолютное уничтожение индивидуальности и личности, а другие объясняют нирвану так же, как и мы, теософы.

Спрашивающий. Но почему, в таком случае, в вопросе веры в душу буддизм и

христианство представляют два противоположных полюса?

Теософ. Потому что условия, в которых они проповедовались, не были

одинаковыми. В Индии брахманы, ревнители своего высшего знания и отлучавшие от него все касты, кроме собственной, повергли миллионы людей в идолопоклонство и почти фетишизм. Будда должен был нанести смертельный удар избытку нездоровой фантазии и фанатичных предрассудков, проистекающих из такого невежества, какое редко наблюдалось и до, и после. Для "тех, кто взывает к своим богам, но остаётся неуслышанным или не удостаивается внимания", кто живёт и умирает в умственном отчаянии, уж лучше философский атеизм, чем это невежественное поклонение. Ему первым делом пришлось пресечь этот грязный поток предрассудков и искоренить заблуждения, прежде чем он мог давать истину. А поскольку он не мог дать всего, по той же самой причине, что и Иисус, который напоминал своим ученикам, что Тайны Царствия Небесного — не для необразованных толп, но только для избранных, и потому "говорил с ними притчами" (Матф. XIII, 11), предосторожность заставила Будду сокрыть слишком многое. Он даже отказался сказать монаху Ваччхаготте, есть ли в человеке "я". Принуждаемый к ответу, "Возвышенный хранил молчание"*.

__________

* Будда дал Ананде, своему посвящённому ученику, который поинтересовался

причиной этого молчания, простой и недвусмысленный ответ в диалоге, переведенном Ольденбургом из Самьюттака Никаи: "Ананда, если бы я, когда странствующий монах Ваччхаготта спросил меня: "Существует ли "я"?" ответил: "я существует", тогда это, Ананда, подтвердило бы доктрину шраманов и брахманов, верящих в постоянство. Если бы я, когда странствующий монах Ваччхаготта спросил меня: "Никакого "я" нет?" ответил: "Я не существует", то это, Ананда, подтвердило бы доктрину тех, кто верит в уничтожение. Если бы, когда странствующий монах Ваччхаготта спросил меня: "Существует ли я?", я ответил: "я существует", то разве послужило бы это моей цели — привести его к знанию того, что все существования (дхармы) это не-я? Но если бы я ответил: "я не существует", то это, Ананда, только бросило бы странствующего монаха Ваччхаготту одной путаницы в другую: "Моё я, оно что, разве не существовало раньше? А теперь его больше нет!"." Это лучше, чем что-либо, показывает что Гаутама Будда скрывал эти сложные метафизические доктрины от народа, чтобы не запутать его ещё больше. То, что он имел в виду, было разницей между личным преходящим эго и Высшим Я, изливающим свой свет на постоянное, духовное "я" человека.

Спрашивающий. Это относится к Гаутаме, но каким образом это касается Евангелий?

Теософ. Читайте историю и размышляйте над ней. В те времена, к которым

относят евангельские повествования, во всём цивилизованном мире имело место похожее интеллектуальное брожение, но на Востоке и на Западе оно дало противоположные результаты. Старые боги умирали. В то время, как в Палестине цивилизованные классы дрейфовали за неверующими саддукеями к материалистическому отрицанию и мёртвой букве закона Моисея, а в Риме — к моральному разложению, низшие и беднейшие классы бросились в колдовство и устремились за чужими богами, или становились лицемерами и фарисеями. Снова пришло время для духовной реформы. Жестокий, антропоморфный, и ревнивый Бог иудеев со своими кровавыми законами типа "око за око, зуб за зуб", с кровопролитиями и жертвоприношениями животных, должен был быть отодвинут на второе место и заменен милосердным "Отцом, который в тайне". Последнего нужно было показать не как внекосмического Бога, но как божественного Спасителя обычного, плотского человека, скрытого в его собственном сердце и душе — у бедного, как и у богатого. Здесь тайны посвящения могли быть разглашены не более, чем в Индии, дабы не бросать святыни псам и не метать бисер перед свиньями, ибо и Открывающий, и его откровения неизбежно будут попраны ногами. Таким образом, сдержанность Будды и Иисуса — вне зависимости от того, жил последний в приписываемый ему исторический период, или нет — которые равно воздерживались от раскрытия Таинств Жизни и Смерти — привела в одном случае к полному отрицанию в южном буддизме, а в другом — к трём ссорящимся конфессиям христианской церкви и 300 сектам в одной только протестантской Англии.

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>