Н.К.Рерих. Листы дневника т.3. Аввакум (А.П.Х.)

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Аввакум (А.П.Х.)

Дорогой А.П., Аввакум на страже!

Сейчас прилетела Ваша весть от 22-4-47. Понимаем мы тревожащие Вас мысли. Иначе и быть не может, ибо сейчас весь мир в тревоге. Каждый день приносит людям новые сму­щения, и Вы чуете, что значит Армагеддон Культуры или за Культуру. Но пока что Культура лишь страдает. Приложу копию моего письма в Тяньцзинь — те же мысли, те же ожи­дания. Вот от Рудзитиса в Америке получена осторожная ма­лая весточка — жив и на прежнем месте, а от Гаральда так ничего и не последовало. Предложили мы друзьям их пока более не тревожить. Кто знает, каковы условия? Всегда нуж­на заботливость о друзьях, а теперь особенно.

Вот и к Вашему кругу выказывайте душевную вниматель­ность. Всем им трудно, каждому по-своему. Как называть Вас? Да пусть и называет каждый по-своему, а Вы будете большим другом, сердечным другом для всех их. Мы слышали лишь о семи, а Вы говорите четырнадцать. Кто же они? Кто Ребров и чего ради он мучает себя постами? Где Жильцов? Кто и на какую работу уехал в Австралию? Бедняга, которая пошла в бар, но ведь и голод не тетка. Жалеть, жалеть нуж­но. О чрезмерных постах можно напомнить сказание о Будде. Благословенный пришел к отшельнику, проведшему четверть века в устремлении, и спросил, много ли и что он достиг. Тот указал на реку и сказал: «Могу перейти ее по воде». Благословенный подумал, насколько проще было бы построить плот. Жаль, что сейчас еще невозможно издать «Надземное». Вы пишете, что письма Е.И. переписывают, а где-то лежит все издание (если не уничтожено изуверами). Мои книги в Индии вышли — «Химават», «Радость искусству», «Прекрас­ное единение». Печатаются: «Героика», «Искусство жизни», «Алтай», «Обитель Света» и готовится «Мир». Кто знает, ког­да это все выйдет? Теперь все так изменчиво.

Да, все так изменчиво. Хорошо, что Вы сейчас не пере­двигаетесь — все к лучшему. Хорошо, что Вы показываете письма лишь в частичных копиях. Никогда не знаешь, куда занесет ветер летучий листок. Мог бы Вам послать копию еще одного письма труженицы из другого города, но все та же безрадостная жизнь. Всюду безрадостно, всюду тяжко тру­дящимся. А новые богачи считают награбленное в десятках миллионов. Пропасть еще расширилась. Приложу копию не­давнего письма Грабаря. В нем отмечена отвратительная ру­софобия в Америке. Такое безумие может довести до неслыханных бедствий. И не только правительство, но народ в нем участвует. Новая фаза Армагеддона надвинулась. Давно Указан нынешний год как особо значительный. Спросите, как — хороший или худой? Но Вы знаете, как из худого про­исходит хорошее, а так называемое хорошее может довести до худого. Лишь бы Сердце работало и стремилось к Добру. Сердце-то не обманет, где Добро.

От Бол. я не получал письма на помянутые Вами темы. И что сказать? Всякое насильственное истязание неуместно. Голодовку — ни к чему, а умеренность нужна. Голодовка не помешала Суворину драться с отцом на улице перед редак­цией «Нового Времени» в Эртелевом переулке. Значит, для него самого голодовка не улучшила его сущность. К чему же высокие рассуждения, если они не возвышают мышление и звериность только ждет безобразного выхода? Всегда поучи­тельно следить, как писатели высоких книг ведут себя в час­тной, домашней жизни. На эти темы можно бы написать поучительные книги.

В одном из Ваших прежних писем Вы справедливо воск­лицаете: «Скорей, скорей! Если что должно случиться, пусть оно произойдет скорей». Вся эта часть Вашего письма вклю­чена в мой очерк «Цивилизация». Ваш дух предчувствовал, что многое должно случиться, и оно случилось в мировом размере. Вот и теперь надо повторить Ваш душевный зов: «Скорей, скорей!» Но у Космической Справедливости свои сроки. И во благо мира они не могут быть извращены. Но правы пахари Культуры, восклицающие: «Скорей, скорей!» А пока проведем еще одну борозду каменистой пашни. Помню из давнего прошлого, как, проезжая по Эстонии, мы были удивлены особым шуршанием при пахоте. Оказывается, почва была насыщена измельченной плитою. Но все же хлеб урож­дался хороший. Труд дробил камни. Камни рождали хлеб.

Вы правы, отмечая, что Зинаида Григорьевна Фосдик яв­ляется замечательной неутомимой деятельницей на пашне Культуры. Свирепая русофобия в Америке создает трудные условия работы. Преодоление таких трудностей должно быть приветствовано. Люди думают, что Америка — «золотая гора», но эта медаль имеет обратную сторону и очень мрачную, осо­бенно сейчас для русских. Вы пишете о скверной атмосфере в Шанхае, а где она хороша? Хорошо, что Вы получили три брошюры «Знамени Мира». Кто-то из семерки общался с мо­лодыми китайцами, значит, ему брошюра пригодится. Может быть, и еще друзья Культуры найдутся. Если Вам потребуется еще, напишите З.Г. — у них было достаточно. Дайте и в биб­лиотеку, и в китайскую, и в прессу. Здесь образовался внуши­тельный Комитет «Знамени Мира». Предположено принятие правительством. Но уж очень неспокойно, сложно здесь. Ну да из газет знаете, как жестоки мусульмане.

Передайте наш сердечный привет Е.С. и М.И. и всем че­тырнадцати. Кстати, перечислите их — ведь мы знали о семи и они подписывались «семь я». Пусть теперь в семье уже четырнадцать — добрый рост! Пишите, любим Ваши письма.

Радоваться Вам.

 

 

24 мая 1947 г.

Публикуется впервые

 

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>