08.10.1949 Е.И.Рерих – С.Н.Рериху и Д.Р.Рерих
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
| Информация о письме |
|---|
|
Е.И.Рерих – С.Н.Рериху и Д.Р.Рерих
8 октября 1949 г.
Калимпонг
Родные мои Светуня и Девика, получили телеграмму Катрин от 7 октября о благополучном прибытии их в Лозанну. В моем письме к ним я советовала отдохнуть им не менее трех недель и повидать там лучших специалистов, ибо лечение спинного нерва у Инге требует и уменья, и некоторого времени, также и Катрин хорошо иметь мнение лучшего врача о ее херпесе. Потому думаю, что Катрин приедет в Индию не раньше начала ноября и возможно, что одна.
Конечно, родной, ты встретишь ее в Бомбее. Лечение Инге потребует некоторого времени, да и маленькой Кате вряд ли будет сейчас полезен климат Индии. Впрочем, они сами решат, посоветовавшись с местными врачами. Когда-то Лозанна считалась крупным медицинским центром.
Очень хотелось бы повидать и иметь у себя всех вас. Но с помещением у нас немного трудно – домик маленький. Мы можем поместить тебя с Юрием, и тогда Катрин займет мою студию, которая может вместить только одного человека, но имеет рядом небольшую прекрасную ванну и все удобства. Мы думаем, может быть, нам удастся снять две комнаты для Вас у бывшего хозяина нашего домика Шерифа. Говорят, они сдают иногда комнаты. Дом этот недалеко от нас, и Вы имели бы там полный комфорт с утренним завтраком. Шериф возвращается в Калимпонг в начале ноября. К этому времени выяснится и Ваше решение относительно Вашего приезда с Катрин. Приедете ли Вы сначала в Калимпонг, а потом направитесь в долины Индии и посетите лучшие памятные места, или же после Вашего тура. Нам будет большая радость видеть всех Вас.
Наш Юханчик поправляется и даже начал розоветь и немного наполняться. Мы с ним изрядно похудели за пережитое потрясение. На нем все как на вешалке, у меня же шея стала куриной. Юханчик наш был очень серьезно болен. Конечно, у него была злейшая малярия, но это не произносится, ибо он страшно боится этого. Мы называем это монсунной лихорадкой. Считаю, что строфант много помог ему, и потому второй период приступов лихорадки через две недели после первого был много легче. Главное, он чувствовал себя много крепче. Ведь самое главное – это поддержать деятельность сердца. Температура в первый период подымалась выше 40 градусов. Всех припадков у него было 16, из которых десять были тяжелыми. Лечили его коньяком, который останавливал трясение и поддерживал сердце. Давали строфант, потом корамайн, салол и под конец немного палундрина, но уже зря, просто для его успокоения. Палундрин действует на сердце, и потому нельзя им утрировать. Конечно, болезнь и диета Юрия нанесли брешь нашему бюджету, но сейчас так радостно смотреть, как он поправляется. Очень огорчены, что к приезду милых гостей мы оскудели, очень старались не выходить из бюджета. Будем ждать извещения о Вашем решении и сроке приезда. Радостно будет повидать моего Птенчика и поцеловать нашего милого Вузлика. Он что-то больше не пишет. Стремлюсь повидать и узнать Катрин. Она так помогла нам и с картинами Пасиньки!
Как твои дела? Ты столько вложил в них энергии, что они, конечно, принесут лучшие результаты, так я слышала. По всем обстоятельствам видно уже, что нам придется провести еще одно лето и осень в Индии, значит, все здесь будет спокойно. Хотелось бы следующее лето провести в Дарджилинге в нашем старом доме, говорят, он пустует, но стоит. Мне здесь тяжело из-за низкого уровня и душного монсуна. В Дарджилинге было сейчас много холоднее и даже дождя меньше, чем у нас. Мы имели почти шесть месяцев сплошного дождя. Небывалое явление, но оно дало некоторую прохладу, а то мне было бы очень трудно. Сердце стало опять давать частые мертвые точки. Конечно, строфант лучшее средство, и я снова принимаю его по три раза в день. Не большая радость жить сейчас на Земле, но, к сожалению, я еще нужна в Новой Стране, на новой ниве. Для этого нужны перемены. Итак, приходится крепиться. Юханчик уже занят своей работой, написал несколько статей. Первый том его Труда[1] должен выйти в ноябре. Но за Дуссеру[1] присылка пруфсов приостановилась и вообще вся почта испортилась. Письма из Америки вместо прежних пяти и семи дней берут теперь больше месяца. Так было с последними письмами Катрин, и я не могла ответить ей на многие ее вопросы ко времени ее отъезда. Сейчас и письмо Зины гуляло больше месяца. В чем дело, неужто все так расшаталось? У нас много слухов, но так как нам еще сидеть здесь, значит, все обойдется до времени. Крепко обнимаю и целую тебя и Вузлика. Сердцем с Вами.
Примечания
