17.01.1947 Е.И.Рерих – С.Н.Рериху и Д.Р.Рерих
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
| Информация о письме |
|---|
|
Е.И.Рерих – С.Н.Рериху и Д.Р.Рерих
17 января 1947 г.
Родные наши, сегодня уже 17-е, а Ваше последнее[1] письмо было помечено 1 января. В чем дело? Здоровы ли Вы? Мы так ждали письма с описанием встречи, а также присылки фотографий от Татьяны Григорьевны. Неужели пропали в пути?[1] Пасинька и Юрий тревожатся и горюют, что нет ответа на их запросы[1]. И мне так грустно, что даже трудно писать[1].
Новостей у нас мало, а вот Зина сообщает, что еще один советский представитель в Мексике[1] отказался возвращаться, это уже третий по счету. Американские газеты[1] ликуют по этому поводу и приветствуют нового невозвращенца. По всему чувствуется, что там происходит новый нажим[1] партии. Иностранные журналы пишут об ужасном голоде в России. Насколько это правда, трудно судить. Гладышев давно не посылает газет[1].
Катрин болеет бронхитом, в конце января собирается[1] во Флориду. Посоветовала ей пенициллин, ибо Великий Владыка сказал, что среди новейших средств пенициллин наилучшее и его можно принимать без вреда. Пасинька вспомнил, что наш знаменитый Полотебнов в конце прошлого столетия (1872 г.)[1] применял в некоторых случаях зеленую плесень и с большим успехом; конечно[1], он был осмеян всеми врачами, но тем не менее плесень помогала[1]. Жаль, что пенициллин нужно сохранять на холоде, а то я просила бы тебя привезти его.
Илья[1] Муромцев писал о смерти дяди Вани Кутузова, но без всяких подробностей[1].
Усач попортил Пасинькин чудесный ящичек. Он пристрастился к нему и стал[1] вертеть его без зазрения совести и, вероятно, растянул или запутал шнур. А ящичек так славно играл после починки его приезжавшим электротехником. Юрий снова наладил, но не совсем, видимо, придется менять шнур[1].
А вот еще его проделка – привел к нам на ночь[1] неизвестного пса, всю ночь он выл под окном, и на утро обнаружились признаки бешенства, пришлось застрелить. Купили ослика, мохнатого, маленького, за 30 рупий[1].
По-старому мучаемся с людьми[1], никто не хочет работать. Сахар нам сократили, муки белой нет[1], не достать. Спичек выдали 22 коробка, неполные две пачки[1]. Свечей нет, и из Лагора, несмотря на напоминание, ничего не прислали. These are our outstanding news![1]
Сегодня ждали ответа на наши телеграммы, но они не пришли, еще грустнее стало![1] По-прежнему нет ответа из Калькутты на все запросы о книге Юрия – творится нечто невероятное. Приучаемся[1] ничему не удивляться и верить в правдоподобие всех неправдоподобностей[1], как говорили древние. Стыдно Вузлику, забыл нас! Пасинька печалится. Прошу Вас, родные, берегите здоровье и не ездите поздно по городу и в окрестностях. «Береженого Бог бережет». Обнимаю Вас и шлю мою нежность и любовь.
М.
Примечания
