24.06.1951 (Письма Е.И.Рерих в Америку т.3)

не выдаст", но сомнение и страх - ужасные советники, и она, несмотря на многие необычные знаки, как, например, у самой границы неожиданный испуг ее лошади и падение на мостовую

Портрета В[еликого] Вл[адыки] (она подняла портрет, почуяла странность такого знака), все же перешла границу. Все время ей оказывалась Помощь, и, наконец, ее страстное желание побывать в Индии и прикоснуться к вибрациям из-за гор осуществилось! Почти три месяца она находилась перед Гималаями, перед Священным Ашрамом, слышала много легенд и рассказов, ощутила многие чудесные касания, услышала зов и ушла в радости духа. Солнечное сплет[ение] ее раскрылось, и она приобщилась к более высокой сфере. Теперь мы можем сказать, что для нее такой уход - счастье, ибо она уже не могла бы усиленно работать физически. Сердце ее нуждалось в большой осторожности. Она так подружилась и полюбила нашу Инге. Радостно было видеть ее милое счастливое личико. Вместе они читали Учение, комментировали и потом задавали мне вопросы. Обе путь ко мне проделали на моторе, чтобы не слишком утомляться, так что все заботы были направлены, чтобы дать обеим полный отдых. Даже собачку было Указано убрать. Наша Мартуся, истинно, была счастлива, сидя рано утром на балконе перед нашей красавицей Канченджангой и вбирая в себя посылаемые вибрации. Она получала их, и незаметно они отрывали ее от земной жизни. Магнит духа притянул ее в страну духа. Она ушла, не сознавая того. Дней за пять до смерти она мне сказала, что чует, какой ошибкой был ее переход за границу! Да, В[еликий] В[ладыка] подтвердил мне это. Мы сожгли ее тело, ибо таково было ее желание, она не раз высказывала его. Все друзья наши помогли нам в этом и присутствовали при сожжении. Все говорят, что сожжение было прекрасно и длилось не больше часа с небольшим. Сожгли ее на особом месте перед горами, насадили там цветущие кусты, а сейчас посадим ее любимые желтые цветы. Милая, милая Мартуся. Чудесная сотрудница в следующих ее жизнях. Она спешит уже на новую работу в своей любимой стране. Она счастлива!

Пришло Ваше второе письмо, от 14-го июня, со вложением второго письма к Другу. Сколько времени взяло прийти к заключению, что Б[оллинг] не страдает "coronary tromb". Сколько ненужных тестов, ослабивших его сердце и нервную систему! Будем надеяться, что здравый рассудок в[озьмет] верх, и он поймет, как ему нужен климат родной страны! Второе письмо к Другу нравится мне много больше, нежели первое. Но больше писать не будем, не будем настаивать, ничего хорошего не произойдет.

Радуюсь, что поездка Дедлея оказалась полезной и много спокойнее, нежели раньше. Очень, очень счастлива, что он спокойнее принимает житейские сложности. "Листы Сада М[ории]" могут переводиться без торопливости. Будущий год будет годом исключительным. Придется припомнить все Указания, ранее данные, и очень придерживаться их. Некоторые сухие запасы полезно сделать уже осенью идущею. По-прежнему первые знаки проявятся над Страною Лукавою.

Берегите здоровье. Мой адрес остается прежним. Раньше будущего года не уеду. Милая Инге сейчас со мною. Она оставила прелестный домик, в котором они с Мартусей провели такие тихие, счастливые дни. Она чудесный человек! Сердечный привет Соф[ье] Мих[айловне]. Дайте ей спокойно уйти, не мучайте ее усиленным возвращением в физическое тело - это причиняет страшные муки. Надеюсь, что ее переход будет столь же прост и легок. Посылаю Вам копию письма, полученного нами из Харбина. Тронута была узнать, какою любовью и уважением был окружен брат нашего Родного! Но уход для новой полезной жизни всегда следует приветствовать. Нам нужны будущие сотрудники. Итак, в короткий срок - две смерти. Итак, берегите себя, мужественно смотрите в будущее и сумейте приложить свое уменье, когда оно потребуется. Обнимаю Вас, родные, думы мои часто с Вами. Я стала скелетом, очень худею и устаю. Сердцем,

Е.Р.