08.04.1938 (Письма Н.К.Рерих в Америку)
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
| Информация о письме |
|---|
|
8.IV.38
Родные наши З[ина], Ф[рансис], А[мрида] и М[орис],
Пишем Вам вместе, в такие решительные дни хочется всячески подчеркнуть, чтобы все были вместе. Письма З[ины] от 17-го по 21-ое марта и от М[ориса] справедливо говорят о чрезвычайно напряженных обстоятельствах. Конечно, Вы не будете принимать никаких решений, не обсудив все с Комитетом Защиты. Ведь этот Комитет и образовался не на случай благополучия, но именно для помощи в самых трудных моментах. Без этого Комитета и нельзя было бы принимать каких-либо решений. Иначе члены этого Комитета правильно могли бы сетовать и упрекать, что их мнение не было принято во внимание. Ведь некоторые члены этого Комитета обещали и денежно помогать общему делу, а другие, как Меррит, Косгрев обещали в трудную минуту прийти на помощь посредством достойной прессы. В этом заседании Комитета непременно должны быть созваны все его члены, все желающие принять участие в общественном мнении при виде происходящих жестоких вандализмов. Итак, совершенно необходимо:
1. Созвать Комитет Защиты, обсудить совместно и рекордировать1 все решения.
2. Также совершенно необходимо созвание Комитета Музея. Этот Комитет имеет выразить постановление о своем полном признании декларации 1929-го года. Также он подчеркнет, что Корпорация для картин была создана исключительно с целью сбережения их. Этот Комитет в определенном постановлении выразится, что, являясь голосом общественного мнения, он будет протестовать в случае если бы Музею угрожал вандализм. Конечно, не следует называть вандализмом закрытие Музея на некоторые дни недели или даже на какой-либо летний месяц. Вандализм есть нарушение и разрушение всего Музея.
3. Школа предполагается на кооперативных началах. При этом не нужно название с нашим именем. Кроме этой Школы возможны частные курсы всех участников ее в других каких-либо учреждениях или организациях. Так, напр[имер], З[ина] могла бы иметь курс свой в Биософском институте или в каких-либо других посторонних учреждениях. Если же Школа невозможна на кооперативных основаниях, то в таком случае каждому придется озаботиться частными уроками на дому. В случае кооперативной организации преподаватели должны быть полноправными ее членами с полным голосом на школьных собраниях.
4. Ввиду того, что в Press’е находятся большие количества книг, открыток и воспроизведений, то следует озаботиться распространить их хотя бы по уменьшенной цене.
Так, напр[имер], Мор[ис], когда поедет в Санта-Фе, может взять с собою для продажи в Арсуне некоторое количество книг и воспроизведений. Комитет Защиты тоже должен знать, какой книжный актив находится в Press’е. Просим прислать нам шесть копий “Основ буддизма”, десять — “Messenger” и десять – маленькой монографии и “Сердца Азии”. При этом имейте в виду, что “Messenger” вполне нами оплачен, также “Основы буддизма” и “Сердце Азии” имели наш взнос. Также как и открытки, напечатанные в Париже, были оплачены нами. Сумму, истраченную на пересылку указанных книг, возместим.
5. Следует иметь в виду, что Стокс на Балтийском Конгрессе выразился как действующий Председатель Р[ериховского] Общества в Нью-Йорке. Таким образом это заявление установило существование этого Общества. Если даже оно не инкорпорировано, то ведь многие худож[ники] и науч[ные] общества живут и без инкорпорации. Во всяком случае очень хорошо, что заявление Председателя Общ[ества] закрепило факт его существования.
6. По-видимому, в 1940-м году предполагается новая реорганизация здания. Не следует ли когда-то, до истечения этого срока, как-то еще раз зафиксировать различные наши законные претензии? Так, напр[имер], следуемые нам 240 т[ысяч] долл[аров], которые лежат и на том Мастер-Институте Соединенных Искусств, который сейчас захвачен Хоршем. Вы помните, что экспедиция была не только от Музея, но и от Мастер-Института и Корона Мунди. Вообще тот адвокат, который участвовал в первой реорганизации, может дать совет, как не упустить следующие сроки.
7. Во всяком случае необходимо, чтобы дело (какие бы ни произошли решения суда) продолжалось, хотя бы в тлеющем состоянии, чтобы осталась возможность его возобновления. Кроме этой возможности протягивание дела важно и в смысле общественном, ибо каждая искра дела уже лишает апостатов сознания полной победы. Последнее обстоятельство крайне важно, ибо апостаты продолжают сеять всевозможную клевету. Когда нечто будет продолжать висеть над ними, то и для всех Вас это будет весьма выгодно.
8. Хотя мы понимаем стесненное денежное положение Пл[аута], но все же удивляемся, что он в первую голову ставит свой гонорар, а не удачное завершение дела. Казалось бы, самолюбие адвоката должно бы заставлять его проявлять крайнюю ярость и находчивость, иначе получается, что обвиняемые оказываются нападающими, а истец – лишь скромным защитником. Напр[имер], миссис Меррик, сама из семьи выдающегося адвоката, пишет нам, что из слов Франсис она вынесла, что наш адвокат хуже плохого. Спрашивается, использовал ли Пл[аут] всякие письма апостатов, находящиеся в его распоряжении? Ведь среди огромного материала писем могут быть весьма показательные, которые могут давать новый аспект делу. Ведь письма были не только посланы отсюда для адвокатов, но, как Зина пишет, ведь и в Нью-Йорке были найдены письма между апостатами, дающие понятия о разных их интимностях. Ведь если апостаты представляют совершенно не относящиеся к делу и даже искаженные выдержки из наших и Ваших писем, то наш адвокат вполне может покрывать эти нападения их же письмами. Вообще получается нечто странное: наш адвокат, по-видимому, скромно умалчивает о нашей общей деятельности, а в то же время адвокаты апостатов всякими клеветническими выпадами стараются представить нас как nobody. Ведь такое извращение действительности уже относится к разряду клеветы. Наш адвокат мог бы рекомендовать такую клевету как подлежащую суду. Хорш может на разных заседаниях суда отговариваться беспамятством, забывчивостью и утерею документов, когда же с нашей стороны представляются его подлинные письма, то ясное их содержание толкуется совершенно произвольно.
Мы были очень рады слышать, что Флор[ентина], как человек житейски опытный, отлично понимает происходящее. Понимают ли действительность также и остальные друзья? Конечно, Вы с ее разрешения покажите ее письмо и Косгреву, и Мерриту, и Народному – словом, всем, кому надлежит знать его.
9. Видимо, наши адвокаты не вполне поняли, что дела, как и Фл[орентины], и Фосд[ика], и Амр[иды], – решительно все представляют собою одно и то же дело и должны были вестись в чрезвычайном единении, в общем фронте всех адвокатов. Также остается совершенно непонятным, каким образом большой адвокат, вызвавшийся помочь и уже обещавший помощь, вдруг спятился, даже не объяснив причины такого более чем странного поступка. Коли причина заключалась лишь в краткости срока, то ведь Пл[аут] говорил, что он легко мог отложить разбор дела на три месяца. Если же существовали какие-то другие причины, то новый адвокат должен был честно сказать их. Мнение такого опытного человека во всяком случае послужило бы на пользу. Нельзя ли все-таки остаться в дружественных отношениях с опытным адвокатом, и не может ли он пригодиться в каких-либо новых фазах дела и вандализма?
10. Наверное, Вы по-прежнему обращаетесь к разным полезным лицам. При этом, если бы сами эти лица по занятости, по болезни или по возрасту не имели бы сил энергично вступиться, то всегда следует их спросить, не имеют ли они в виду еще кого-либо, тоже полезного, к которому можно бы апеллировать? Никогда нельзя сказать, что все источники и возможности исчерпаны. Кроме того, нередко можно заметить, что казавшиеся враги оказываются полезными, а в то же время предполагаемые друзья начинают выказывать вреднейшие симптомы.
Нам пришлось убедиться, что некий называвшийся другом полагает труд свой на писание вредных писем. Сам он от этого не только не выигрывает, но явно проигрывает, ибо обращаясь к нашим друзьям, он передает свои письма в наши руки, и мы начинаем знать его истиный лик.
11. Совет о единении, данный как единственное условие успеха, остается во всей своей силе. Вчера мы получили еще добрую весть, что второе нападение на докт[ора] Л[укина] окончилось полной его победой. Радостно было видеть, как все сто членов Общества встали за него единодушно. Каждый из них припомнил все возможности, которыми он обладает, и все силы были двинуты в полном единении и без замедления. Произошли очень сильные письма к главе госуд[арства], начались делегации, сборы подписей. Пациенты собирались целыми толпами. Клевета, возводимая на докт[ора] Л[укина], была не только отбита, но он сделался популярнейшим человеком. Враги его дошли до того, что устроили о нем клеветническое радио, и эта выдумка всецело упала на голову самих клеветников, ибо общественное мнение с отвращением осудило их. А ведь в числе врагов, кроме всяких коллег-завистников, были и два министра, и директор мед[ицинского] департ[амента]. Все дело предоставилось блестящей тактикой адверза. Также важно отметить, что после первой победы все друзья немедленно стали готовиться к новому отражению нападений, и тем легче далась вторая победа. Вот пример блестящего воздействия общественного мнения, единения и взаимного доверия и полного принятия Советов.
Трогательно писал док[тор] Л[укин]: “Все против меня сейчас, но знаю Руку Водящую и добьюсь правды”. Вот такой на этих же днях совершившийся пример должен воодушевлять и друзей в Ам[ерике]. И можно видеть, что условие Единения было Дано как нечто наиболее жизненное и действительное. Итак, если мы сейчас опять повторяем тот же завет, то делаем лишь для успеха. Мы разделили письмо на пункты. Сообщите нам происшедшее по каждому пункту в той же нумерации, и тогда легко будет сопоставить. У Вас невралгия, и у нас не легче. Мировое напряжение неслыханно и сказывается прежде всего на сердце и всех центрах. Берегите здоровье, храните Единение, оно поможет и здоровью. Все мысли наши с Вами. Письма Ваши приходят открытыми, помните это.
Родные наши, сердцем и духом с Вами. Сохраните мужество в самые трудные дни.
