ДУША НАРОДОВ (Письма Н.К.Рерих А.М.Асееву т.2)

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Версия 13:53, 3 апреля 2010

ДУША НАРОДОВ

В пене океанских волн каждый неопытный море­ход находит хаос и бесформенное нагромождение, но умудренный опытом ясно различает и законный ритм, и твердый рисунок нарастания волны. Не то же ли самое и в пене смятения народов? Также было бы недальновидно не различать гигантских волн эволюции. Было бы несправедливо не заметить внутренней законности и трогательных проявлений души народной. В этих проявлениях отражается высшая непреложная справедливость. Поучительно замечать, как народный глас и народный ум возвра­щаются к своим героям, в многообразном подвиге которых выражена душа народная.

Герои во время их строительного подвига и не подозревали, что они являются выразителями стран, выразителями самой ценной конденсированной психологии. Они творили Благо. Они следовали своему непосредственному зову сердца. Иначе они и не могли бы действовать, ибо иначе они и не были бы теми самыми героями, память о которых не толь­ко живет, но и возносится и углубляется в проница­тельности народной. Иногда может казаться, что имя героя, выразителя народной души, затемнено и точно отложено в какие-то дальние хранилища, но не от беззаботности это. Океанская волна тоже име­ет свой ритм, и, рассыпавшись великолепным гребнем, она как бы исчезает только для того, чтобы опять набухнуть и кристаллизоваться в новом вели­колепии.

Америка приготовляется почтить память Вашинг­тона. В приготовлениях этих сказывается уже нерв всей страны. Это не просто деятель, которому бла­годарны современные поколения. Нет, это герой, которого осознала душа народная. Это герой, выра­жавший смысл строительства Америки. Это герой, давший без блужданий и уклонений то, о чем внут­ренне мечтало каждое созидательное сердце. Пото­му приготовления к чествованию памяти Вашингто­на сразу примут характер не только национального праздника, но народного торжества.

Когда вы произносите имена Вашингтона и Лин­кольна, вы произносите сущность Соединенных Штатов Америки. И никто не знает это более твер­до, нежели душа народная. Одухотворенное сердце народа отлично знает, где был творящий самоотвер­женный подвиг. И не в истерической хвале, но в почитании и в трепетном бережливом отношении к именам этих подвижников народ выражает свою непреложную оценку. В суматохе жизни, может быть, опять временно не будут упоминаемы эти ве­ликие имена, но как только душа народная почувст­вует необходимость пищи духовной, она опять неук­лонно возвратится к тем, кто вел ее к блестящим строительным достижениям.

Так каждая страна у сердца своего бережет име­на, ведшие ее к Свету. Обратимся ли мы к Франции, мы в самую трогательную минуту встретимся с геро­ическим обликом Жанны д'Арк. Без различия на­правлений и возрастов, в минуту необходимости народ знает, кто был его выразителем. Так же твер­до, как несла Жанна д'Арк подвиг свой, так же не­изменно народ бережет ее имя, и в чествовании памяти ее выражается вся большая сознательность и почитание. Притом почитание это вовсе не только клерикально. Даже неопытный глаз видит в облике Святой Деятельницы носительницу, выразительницу священного сознания народа. И какая благодетель­ная героическая мечта снизошла на пастушку овец, подсказав ей о пастырстве над народом целой пре­красной страны!

Пройдем ли мы Италию, из-за высот и твер­дынь духовных и гражданских властителей Мира, из-за всех великолепных Медичисов подымается все тот же несмываемый, вечно живой и растущий Облик Святого Франциска Ассизского. И никакой народ, никакая толпа не будут разрушать память его, ибо он был выразителем сущности и страны. Мятущийся, ищущий дух Италии претворился в Святом Франциске в прекрасном апофеозе. Что бы ни случилось, куда бы ни повернула народная тро­па, дух Святого Франциска останется живым. Серд­це народное в самой удаленной хижине, в самых трудах улыбнется, сознавая, что сам Святой Фран­циск предстательствует о нем на судбище всемир­ном.

Как бы ни болело сердце русское, где бы ни ис­кало оно решение правды, но имя Святого Сергия Радонежского всегда останется тем прибежищем, на которое опирается душа народа. Будет ли это вели­кое Имя в соборе, будет ли оно в Музее, будет ли оно в книгохранилище, – оно неизменно пребудет в глубинах души народной. Опять далеко за преде­лами церковного подвига строительное и просвети­тельное имя Святого Сергия хранится в сердцах, как драгоценнейший Ковчег духа. Хранится оно, как прибежище народного сознания в трудные минуты мировых перепутий. Не затемнится в существе сво­ем Имя Святого Сергия, не затемнится во множест­ве других имен – сокровищах души народной, от древних и до многих современных. Тогда, когда нужно, народ опять обращается к выразителю своей сущности.

Среди множества славных имен Египта народ не забывает памяти славной Хатшепсут, обновительницы традиций, насадительницы просвещения и созидательницы. Среди тысячелетних сменявшихся династий народ умеет взять неоспоримое по досто­инству имя и, когда нужно, обратиться к нему как к реликвии, всеобновляющей и укрепляющей.

Не смешает со множеством имен народ Индии имя Акбара, собирателя, творца счастливой народ­ной жизни. Народ не забывает и не припишет ника­ким умаляющим побуждениям широкие мысли ве­ликого объединителя Индии. В храмах индусских имеются изображения Акбара, несмотря на то, что он был мусульманин. Вокруг головы императора изображается сияние, что вовсе не всегда является отличием просто властителя. Для Индии Акбар яв­ляется не просто властителем, но сознание народное отлично понимает, что он был выразителем души народной. Так же, как и многие священные в памя­ти имена, он собирал и сражался вовсе не для лич­ной ненасытности, но творя новую страницу вели­кой истории.

Вспомним ли мы о дальнем Тибете, строение го­сударства свяжется с именем великого Далай Ламы Пятого. Где бы ни блуждало сознание тибетское, в существе своем оно хранит это имя создателя Поталы^[1] и Тибетской Государственности, хранит его, как истинный оплот сердца своего. Целый ряд был Да­лай Лам, но народ бережет имя строителя, собирате­ля, созидателя. В этом сказывается неуклонный суд народной души.

За пределами целого ряда китайских императо­ров разве не судим мы Китай по Лао-Тце и Конфу­цию?

Ведь не по торговле греческой воссоздаем мы достоинство матери классических стран, но по Аристотелю, Платону, по Фидию, по Сократу.

Что бы ни случилось с Германией, она твердо знает великих своих выразителей: Гёте, Шиллера, Дюрера, Вагнера и тех, кому не изменит душа на­родная, что бы ни случилось.

И не должны ли мы судить Англию по Шекспи­ру? И не можем ли мы утверждать значение Сканди­навии по устремленности викингов? И среди вели­ких искателей, созидателей не забудем, что душа монгольская всегда бережет у сердца образ Чингиза. Не говорит ли этим Монголия, так хранящая облик героя, о своем потенциале к восхождению?

И разве великое имя царя Соломона не является символом целой огромнейшей психологии? И разве сердце каждого еврея не бережет в лучшем тайнике своем это несокрушимое, созидательное, громоносное имя? Уже не говоря о тех великих именах выс­ших носителей Света, вышедших из сокровенной, священной колыбели Азии.

Ясно, что можно нескончаемо приводить неос­поримые примеры из стран и великих, и малых о безошибочном суде души народной. В этих воспо­минаниях составится блестящий ряд выразителей стран, выразителей эпох и духа человеческого. Раз­нообразны будут эти выразители и по времени, и по положению своему, по окружавшим их обстоятель­ствам, но какая-то неоспоримая планетная цен­ность выявляется при отборе этих строительных прекрасных имен-понятий. Эти имена, они уже вышли за пределы личности, они уже стали синте­тическими мировыми понятиями. Их вовсе не мало, и это хранилище Планеты, сокровищница творящего подвига, поистине прекрасна. Всеобъемлемостью своею, широтою своею выразители стран, народов, как белоснежные вершины Гималайские в лучах света, посылают друг другу привет, ничем не заслоненный. В дни празднеств Культуры все эти выразители лучших народных стремлений, запечат­левшие их трудом и подвигом, претерпевшие и не уклонившиеся, будут тем истинным украшением Планеты и прибежищем сердца народного, когда оно и болит, и тоскует по правде. Не они ли, эти выразители народов, помогут претворить тоску и боль поисков в праздник подвига?

На празднике Культуры, среди чертога Знания и Красоты, среди длинных столов трапезы духовной, увидим мы стол светлый, светом осиянный. Откуда же сверкание это? Где же светлые гости престола сего? – Может быть, уже снизошли они. Быть может, глаз наш затемненный не разглядит их, не вынеся сияния Света нездешнего. Но не будет сиять даже лучший престол, если пуст он. Если сияет, значит Они уже там. Не разглядеть, не сопоставить Их, но можно осознать Их в сердце, ибо что не вместит оно, сердце человеческое?.. Светом сердца сияют светлые гости Культуры.

Проф. Николай К. Рерих 1932

Примечания