Н.К.Рерих. Листы дневника т.3. Непосланное

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Версия 10:47, 4 марта 2012 (править) Zero (Обсуждение | вклад) (Новая: <p><span name="_Toc144176584"></span><span name="_Ref143486589">Непосланное</span></p> <p>Конец письма не послал, да и не пошлю. Кто-то за...) ← К предыдущему изменению		Текущая версия (10:57, 4 марта 2012) (править) (отменить) Zero (Обсуждение | вклад)
Строка 39:		Строка 39:
	<p style='text-indent:0cm;page-break-after:avoid'>&nbsp;</p>		<p style='text-indent:0cm;page-break-after:avoid'>&nbsp;</p>
-	<tableTable border=0 cellspacing=0 cellpadding=0	+	<table border=0 cellspacing=0 cellpadding=0
	style='margin-left:23.4pt;border-collapse:collapse'>		style='margin-left:23.4pt;border-collapse:collapse'>
	<tr>		<tr>

---

Текущая версия

Непосланное

Конец письма не послал, да и не пошлю. Кто-то заподоз­рит наши теперешние письма в отрывочности, в скрытности. Удивится, как можно не оценивать все текущие события — военные и государственные. Или мы их не замечаем?

Очень, очень замечаем, но писать о них невозможно. Вы забываете, что все идет через двойную, а иногда даже через тройную цензуру, — что за люди цензоры? По нескольким примерам видим, что их качество весьма относительно. В лучшем случае, они передают содержание пакетов на потеху своим собутыльникам, .а в худших плетут вредную клевету. Бывали случаи, что цензоры с хорошей для себя пользою чи­тают посылки. Слыхали через дальние руки очень трогатель­ные отзывы. Но много ли таких? Зато о вредителях тоже достаточно наслышаны.

И где произойдет вред? На котором конце? И на ком он отстукнется? И без того горя и бедствий слишком достаточно. Вот из некоторых освобожденных мест нет вестей, а уж, на­верно, написали, если бы могли. Значит — нельзя. И так вы­нимаешь из посылок все, что кому-то повредить может. В конце концов, остаются какие-то сухие листья. Да и не под­ымается рука писать о личных чувствах, когда знаешь, что какие-то неведомые люди будут хохотать и глумиться.

А друзья думают: неужели иссохли и не найдут прежнего задушевного слова? Но ведь душа-то на перекрестке не от­кроется. Может зарождаться отчужденность, а такие прорехи нелегко заштопать.

Свобода, демократия, справедливость возвещаются. Пусть они не превратятся в те три слова, еще видные на фронтонах французских зданий. «Свобода, равенство, брат­ство» — чего лучше! А в результате известный ученый-ста­рец сходит с ума в Париже от пыток. Его пытали наследники Гете и Шиллера, но пытали перед ликом народа Франции! Ужас! Любопытное дело о нас хранится в архиве здешних начальников — лишь бы его не уничтожили — уж очень показательно!

 

 

3 мая 1945 г.

Публикуется впервые

 

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>