Н.К.Рерих. Листы дневника т.3. Трудные дни (15.01.1946)

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Трудные дни
(15.01.1946)

Прилетело Ваше письмо от 5 Декабря. Выбираю из него радостное. Знамя Мира Вами поднято — радость. Очень хоро­шо, что наладилась культурная связь с Голландией. Пусть они не только сочувствуют, но и проявят деятельность. С Еременко добрая беседа — хорошо! Кто будет председателем АРКА или «Знамени Мира» — решите по местным условиям, важна суть дела. Не смущайтесь молчаливостью ВОКСа. Продолжайте из­вещать их и вершить Ваше культурное дело.

Если Еременко хочет издать портрет и картины — пусть издает и даст нам несколько оттисков. Здешние газеты сооб­щают, что из кабинета Трумэна уходят четверо и в том чис­ле Уоллес. Правда ли? Любопытно, каковы причины такого исхода? Как сие действо отзовется на Хорше? Вы поминали, что о Радосавлевиче ничего не слышно. Может быть, какие-то дела в Югославии его заботят? Трудно судить. Вот Асеев пропал, а наверно, хотел бы сообщиться. Неизвестно, где в Белграде «Земля славянская» «Святые гости», «Слобода берендеев»? Всего семь картин. В Загребе было десять картин («Древняя Русь», «Приказ Учителя» и др.). Какова судьба «За морями — земли великие»? Она была до войны в Сов[етском] Посольстве в Риме, но где теперь? Все когда-то прояс­нится. В прошлом письме Вы нашли исправленную страницу 28 для «Знамени Мира». Посылаю для Вашего архива хоро­шую статью Санджива Дева из декабрьского номера «Заря Индии».

А вот что-то веселое. Газеты сообщают о появлении в Мексике чудовища длиною в сто футов. Будто бы туда поеха­ли американские ученые для изучения, а может быть, и по­имки этого Змея Горыныча. Не слыхали ли Вы о таком чуде-юде? То Ноев ковчег, то Лохнесс, а теперь Змей Горыныч — прямо чудеса! Вот уже заседает новая Лига Наций, обозвали ее «Пандемониум»^[1] — пусть это не случится. Покой­ная Лига посылала испанские войска в зимнюю Вильну, и их полузамерзших увозили обратно.

Для Вашего архива «Знамени Мира» нам передавали, что в древнем храме в Мандалае (Бирма) были старинные мраморные плиты с текстом Трипитаки^[1]. При последней бомбардировке эти исторические древности были разрушены. Вот как! К Новому Году выдано множество наград. Низам Хайдерабада получил «королевскую золотую цепь» — вот как важно. Вспомнилось из студенческих лет — хоронили одного профессора и среди памятников прочли такую над­пись: «Иван Иванович Иванов, действительный тайный со­ветник первого класса», — выше и нельзя, а никто такого деятеля и не знал. Когда Суворина поздравляли с генераль­ским чином, он усмехался: «Это зависит от долголетия». Да, всякие ордена тоже отжили свой век. Леонардо да Винчи и Микеланджело никаких орденов не имели. Мольер, Серван­тес, Шекспир — тоже без орденов были. Сообщается, что во Франции будет особое министерство человеководства. До сих пор бывали лишь управления животноводства.

У Вас, наверно, имеются бюллетени Музея. Следует из них собрать все выпуски, где говорится о Знамени Мира для Комитета. Если у Вас их нет, то мы могли бы прислать — у нас имеются повторные. В бюллетене было много данных о Знамени Мира,  и собранные вместе они дали бы осведомление вновь подходящим. Ведь люди забывают, какая огромная работа была произведена. Санджива Дев устраивает на юге Индии «Культурное Братство друзей Рериха». Не знаю, что у него выйдет, но он полон воодушевления. Так вспыхивают культурные очаги. Да, 1946-й будет значительным годом. Пришел пакет Дедлея с его циркуляром членам АРКА за Ок­тябрь и со статьей из «Таймса». По-прежнему в «Тайме» по­падаются любопытные заметки, Вы их, наверно, видите. В статье из «Таймса» высказано несправедливое осуждение рус­ским за их подозрительность. Не мешало бы кому-то раньше освободиться от подозрительности, нежели обвинять русских. Впрочем, обычно видят сучок в чужом глазу, а бревно в сво­ем не чувствуют. Мы могли бы по поводу чьей-то подозри­тельности написать целую книгу. Много таких книг можно бы написать, да времени и охоты нет. Вы-то знаете, сколько мы претерпевали от нелепейшей подозрительности разных злобных невежд. А может быть, автор статьи ошибся в выра­жении и вместо русской подозрительности не лучше ли ска­зать проницательность.

Хорошо, что Вы присылаете любопытные вырезки. По­шлем Вам, когда будет, пригодное для архива «Знамени Мира». Как необходимо оно сейчас! Кроме «Таймса» про­сматривайте и «Сайянс Ньюс Леттерс». Там бывают инте­ресные новинки. Только что поминалось, что научные открытия будут взяты под контроль. Как бы это ни напом­нило времена алхимии! Сложна стала жизнь человеческая.

Прилетело доброе письмо от Еременко. Оказывается, он в сношениях с Гусевым. Посылаю Вам копию моего письма для сведения. Таким путем получится и еще полезное окошко, и хорошо, что Ваши сношения наладились. Не член ли он АРКА? Кстати, как его имя, отчество, а то неудобно писать А.В. — не Александр ли Васильевич? Было хорошее письмо из Брюсселя от Миры — весь заработок уходит на пищу. Неужели останется такое нелепое положение? А Культура-то?

Кончал очередное письмо, когда прилетело Ваше от 22-го Дек[абря] со вложением запроса из Франции от 12-го Дек[абря]. На Ваши справедливые сетования о молча­нии ВОКСа могу лишь сказать, что я спрашивал адрес ВОКСа у здешнего ТАССа и к моему изумлению оказалось, что и ТАСС того адреса вообще не знает. Вот Вам и культур­ная связь с заграницей! (Пожалуйста, пришлите мне адрес ВОКСа). Значит, Вам остается продолжать культурную рабо­ту в тех размерах, которые возможны по местным условиям. По-прежнему запрашивайте ВОКС непосредственно и поми­найте, сколько Ваших писем с деловыми запросами осталось пока без ответа. Относительно операции СМ. думается, что если она не испытывает боли, может читать и шить, то сле­дует ли в ее возрасте подвергаться новым трудностям? Если сама по себе операция очень легка, то, насколько помню, после нее был значительный период неприятных приспособле­ний, как Вы тогда писали.

Теперь о запросе из Франции. Запрос этот нас очень удивил, ибо все организации существуют совершенно само­стоятельно: и в Америке, и в Бельгии, и в Китае, и в Индии. В особенности же ввиду послевоенных трудных пе­риодов невозможно, чтобы только французское общество должно содержаться из-за границы. Таким образом, совер­шено отпадает вопрос о том, чтобы Вы или какая-то иная организация стали бы в теперешние трудные дни еще со­держать и франц[узское] общество. Кроме того, как Вы по­мните, в Париже находилось сорок шесть картин по преимуществу очень малого размера, и помещались они в квартире г. Перонэ. Даже странно звучит, что за картины, украшавшие его офис, кто-то должен был платить. На вре­мя войны картины были сложены в подвал, и общество не функционировало, да, вероятно, и сейчас не функционирует. Если еще Вы не перевели тридцать восемь долларов, то имейте в виду, что радио недавно сообщило, что теперь англ[ийский] фунт равняется 480 франкам, а курс фунта на доллары, вероятно, в Америке известен, но, во всяком случае, сумма получается чуть ли не вдвое меньшая. В си­лу этих соображений Вам надлежит в возможно мягкой форме написать во Францию, чтобы они приняли во внима­ние полное изменение в обстоятельствах в условиях после­военных. Каждая организация выполняет культурную работу в тех размерах и пределах, какие по настоящему времени возможны. Относительно переписки с нами скажите, что пу­ти сообщения, особенно с Европой, еще очень не установи­лись. По многим соображениям сейчас лучше повременить с перепиской. Да, многое изменилось за время Армагеддона. И старые пути уже не пригодны. Сейчас протекает Арма­геддон Культуры, и потому каждое культурное дело так трудно. Трудность велика и в Индии. Итак, напишите по возможности мягче и пришлите нам копию. Наверное, он сейчас уже имеет новое занятие, которое ему позволяет су­ществовать, и пусть его и придерживается. Все эти сообра­жения  Вы будете писать от себя,  а не от нас.

Теперь поверх всех текущих дел перед Вами стоит беседа с Гусевым. И Вы чуете, какая дружелюбная осмотрительность должна быть применена. Вы очень хорошо отмечаете о Пейнтинг и Холдинг Корпорешен, и, по-видимому, Уид понимает положение вещей. Кстати, получили ли Вы наши бумаги о заместителях и не нуждаются ли они в перемене титула? Пусть каждая трудность и сложность принесет Вам новые возможности. Шлем сердечные приветы милому Дедлею и всем друзьям.

 

 

15 января 1946 г.

Публикуется впервые

 

Примечания

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>