Н.К.Рерих. Листы дневника т.3. Родные наши

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Родные наши^[1]

Хорошее, памятное число сегодня. С большим запозда­нием дошли одновременно оба Ваши письма от 5 и 25 Сен­тября. Видите, какая безобразная почта! Все еще не пришло выздоровление мое, но медленно приближается. Наверно, теперь кое-как доползут и наши весточки к Вам. Жильнио хороший человек, но о болезни сочинил, и врач уверяет, что ничего подобного он ему говорить не мог.

Вдумывались мы в Ваши письма. Трудно положение АРКА. Очевидно, русофобия разъедает Америку. И такая язва трудно залечима. Местные условия покажут Вам, что еще возможно. Вы-то сделаете все, что в силах человече­ских во благо Культуры, но где же сотрудники? Убоялись, притихли, а иные вообще сочли культурные начинания из­лишними. Не будем ни чрезмерными оптимистами, ни пес­симистами, пусть реальные местные условия будут мерилом. Казалось бы, русские силы в такие дни должны бы посо­бить, но где они? Судя по Вашим письмам, за все это вре­мя у Вас не было русских вестей и гостей. А ведь какое нужное, благородное дело творила АРКА! Старая пословица: «Один в поле не воин»; воинов-то немало, но все они враз­брод.  Чуем  Ваши  неизбывные трудности.

Показательно, что и по Знамени Мира отзвучат не аме­риканцы, но иностранцы. Точно бы слово «мир» как-то за­мерло для Америки. Между тем в Европе и в Южной Америке деятели хотят обширную деятельность и готовы ра­ботать во благо. Главная их задача пусть будет — всеми си­лами распространять идею Знамени Мира, привлекать к ней хорошие силы и строить возможности по местным условиям. Так им и скажите. Все может ржаветь и распадаться, но зов о мире устареть не может. Без мира человек жить не может.

События в Индии сейчас — лучший пример. Как только мир нарушился, сейчас же возникли тысячи труднооборимых обстоятельств, и человек — «венец природы» — озверел. Все нарушилось, расстроилось, сломалось. Откуда недоговорен­ность? От отсутствия Мира, от забывчивости о Культуре. Прискорбно.

Вам чуятся особые причины нашего молчания, но преж­де всего и послать-то ничего нельзя. Так и не знаем, что дошло, а что вообще пропало. Там, где почта действует, там  и представить трудно,  что почта  может вообще провалиться. Итак, имейте в виду всякие местные условия — они всюду теперь неестественны. Только подумать о безобразном положении квартирного вопроса у Вас. И ничего не приду­мать, если, как Вы пишете, сами новые законы лишь уг­лубляют осложнения. Прилагаю, к примеру, СОС одного из старейших обществ Индии. Таково положение культурных дел. Всюду беда!

Вы пишете о неожиданных людях, справляющихся о моем здоровье. Особенно странно получение русской в Калифорнии вести из Тибета. Мы здесь не распространялись о моей болез­ни, да и Вы, кроме внутренних друзей, никому не говорили. Тем неожиданнее запросы от неожиданных людей. Бывают дальние чувствования. Что-то вывезет Илья из своей поездки по Европе? Не пропали ли письма Сони — мы ни одного не получили. Грустно, что столько сообщений погибло за эти месяцы. И никогда не узнаем, откуда шли эти, может быть, спешные вести.

Видно, Зюме трудно живется. Не было ли еще каких под­робностей о их быте? Как долго шли к ней Ваши письма — ведь посылка была бесконечно в пути! Удивительны Ваши сведения о резкой смене температуры, об ураганах во Флори­де. Нежданно налетает и творит бедствия. Вот и у нас нале­тел неслыханный ливень. С нашей горы видно было, как срывались мосты и мирная Беас бушевала и затопляла поля, рушила огромные деревья, подмывала дома. Одно такое утро, а затем бесчисленные утраты. Через разливы люди пращами перекидывали весточки.

Сбудет вода, и вместо полей и травы — ил да камни. Сколько пропащих трудов человеческих! По счастью, с дела­ми Культуры не так. След Культуры неизгладим. Мы можем не ведать его путей, но они нерушимы и нежданно процвета­ют. Как они претворятся в жизни, не нам судить. Где обска­чут мир такие благие гонцы — не наша забота, но главное, знаем, что Вестник постучится в час верный. И примут его друзья, нам неведомые.

Глава национальных мусульман Пенджаба заявил, что Пакистан Джинна есть фашизм, проводимый в жизнь гангсте­рами. Неплохо? Газеты сообщали, что Пакистан заказал ковров на тридцать миллионов рупий для украшения прави­тельственных зданий. Когда миллионы голодают, можно ли так роскошествовать?! Уж не фашизм ли? Сейчас мы ждем приезд посла. Будут подвижки. Уже мелькнули первые добро­желательные весточки. Надо, надо скорей поправляться. В га­зетах и в радио опять мелькает страшное слово «война». И сейчас уже бушует война нервов, так бывало и раньше. А когда люди попривыкнут, то вызыватели войны рявкнут и грозное слово. Да, да, трудно сейчас, а Вам-то как нелегко быть в самом горниле всяких свирепых покушений.

Вот и теперь еще три недели в постели. До чего хочется скорей поправиться! Сколько впереди! Пусть и Вам светит будущее!

П.С. Сейчас прилетело Ваше письмо от 9 Октября. Одоб­ряем Ваши планы-действия.

 

 

17 ноября 1947 г.

Публикуется впервые

 

Примечания

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>