10.12.1940 (Письма Н.К.Рерих в Америку)
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
| Информация о письме |
|---|
|
10.XII.40
Родные наши. Долетело грустное письмо Зиночки от 30-го октября, поистине печальны вести этого письма. Если даже среди друзей, как пишет Зина, замечаются необъяснимые шатания, то какой же успех можно ожидать! Если кто-то хвалит Рок так же, как прежде хвалили Плаута, то ясно ли хвалящим все губительное последствие, которое может произойти? Конечно, мы понимаем, насколько трудно в этом случае Зине, ибо эта фаза дела, прежде всего, находится в руках друзей. А при таком положении особенно трудно настаивать. Но, к сожалению, самому делу от этого не легче. За это время мы послали Вам телеграмму о Гул. по Совету В[еликого] В[ладыки]. Не знаем, что именно посоветует Вам Гул., соображаясь с местными формальностями. Но бывали же какие-то действия, которые производились “под протестом” (under protest). Может быть, каким-то путем удастся сохранить открытую дверь к будущим возможностям. Если Гул. даже при первом ознакомлении с несправедливым решением нашел яркие доказательства несправедливости и неправильности, то, может быть, он найдет и еще многое существенное. Посылаем Вам оригинал телеграммы, в которой, за подписью Хорша, Совет Музея благодарит меня за щедрый дар для американской нации. Эта телеграмма доказывает, что и тогда, когда я подарил триптих “Жанна д’Арк”, все понимали, что Музей есть общественное учреждение, а потому и достояние Музея есть тоже общественное достояние. В случае каких-либо безобразий с картинами такая телеграмма может быть полезна. Посылаем и вторую телеграмму, которая, может быть, окажется полезной для Катрин, ибо в ней идет речь о loan’е на покупку соседнего дома. Надеемся, что это наше письмо с двумя оригиналами телеграмм дойдет благополучно. Зина печалуется о пропаже пакета с параграфами “Надземного”. Эта пропажа совпала с поездкой Зины в Калифорнию, но тогда почтовые условия были еще лучше, чем теперь, но сейчас посылка манускриптов, книг и даже картин запрещена. По-видимому, и газетные статьи, посланные Зиною, тоже пропали. Одно странно, что пакет тех же параграфов “Надземного” Гаральду тогда же дошел благополучно. Как видите, с почтою совсем трудно, и жаль, что некоторые друзья, живущие в спокойных, нейтральных местах, не понимают всю сложность существующих условий. Некоторые думают, что мы куда-то уехали или что не хотим писать, и не задумываются, что могут быть и другие трудные условия. Вы поминаете в письме о молодых друзьях. Собирайте именно молодежь, для которой вопросы творчества особенно близки. С каждым годом формируются новые молодые, которые о многом бывшем естественно вообще ничего не знают. Их нужно радушно принять, заботливо осведомить, чтобы произошло общение на почве сердечной дружбы. Иногда может казаться, что какие-то общественные круги уже исчерпаны, но это неверно. Общественность постоянно пополняется новыми подрастающими деятелями, и в них-то и заключается будущая ценность. А подходят они часто совершенно неожиданно. Вот, например, получили мы от неожиданного друга интереснейшую книгу о жизненности символов, подтверждающую научно истину, лежащую в основе легенд. Книгу “Аум” мы еще не получили и очень этим опечалены. В случае каких-либо новых грабительских безобразий имейте в виду, что в “Нов[ом] Русск[ом] Слове” работал Дымов, который был очень дружественен, и он мог бы быть Вам полезен. Повидайте его, передайте мой привет. До нас дошла его душевная статья по поводу смерти Жени Штемберг – жены Руманова, она была прекрасная музыкантша. В “Message” за 29-й и 30-й годы, а также в “Roerich Museum Bulletin” поминается масса самых разнообразных имен, из которых многие, наверное, дружественны, – просмотрите их, могут пригодиться. Конечно, с тех пор выросло почти целое новое поколение – все пути к нему. За это время уже прошла выставка Святослава в Грин Бее и теперь уже идет в Мильвокэ. Ничего не слыхали о них, а это было бы чрезвычайно интересно, также в связи с возможностями его будущих поездок. Между прочим, не знаете ли вы Арбеловых в Бразилии – не слыхали ли о них? Передайте наш привет Муромцевым. Давно не имеем от них известий. Не спросите ли у них адрес Ноки Сан-Галли. Передайте наш привет Стоксу, Катрин, Инге, надеемся, что здоровье С[офьи] Мих[айловны], а также и Ваша рука теперь лучше. Мы здоровьем сейчас похвалиться не можем, да и вообще в мире сейчас мало здоровья. Как мило и сердечно написал Дедлей при Вашем последнем письме. Воображаем, как напряжена его зимняя работа. Терпение, мужество преоборят все труднейшие обстоятельства. Сердечный привет Вам, наши родные, – духом с Вами,
Н.Рерих.
