Зов, Август 5, 1922 г.

Где же молитва?

Где мантрам, где заклинание и обращение?

Я скажу мою молитву и скажу ее как перед ликом солнца.

Если глазам моим невыносим свет мира, я их закрою.

И, наполненный искрами блистаний, я все же скажу:

Вот я знаю путь мой, вот я обратился к нему всем сознанием моим.

И, отвергнув врагов и похоронив вещи, я иду к Тебе.

Мое слово к Тебе и есть молитва моя.

Говорю и днем, и за станком работы, и за ночным дозором, когда глаза не отличают более границы земли и неба.

Столько приготовлений, столько мыслей и стояний, чтобы сказать Тебе одно мое слово:

я люблю Тебя, Господи.

Вся молитва моя.

Так долго готовился к ней, так ждал я моего мантрама, но он тоже краток: Не отвратись, Господи!

Не имею прибавить к этому слову.

И теперь заклинание: Господи, Ты не уйдешь от меня, я найду Тебя, ибо знаю все дома Твои, Ты - во всем!

Прости, Господи, несложна молитва моя,

Краток мантрам мой, и назойливо мое заклинание.

Но если мне не уйти от Тебя, то и Ты не скроешься от глаза моего.

И ухо мое слышит шаг Твой.

И во рту - Твой Божественный вкус,

Ибо Ты - моя пища.

Успею ли заклясть Тебя, Господи?

Не думаю, что молитва моя угодна, и что мантрам дойдет до Тебя.

Но я удержу в руках моих одежду Твою.

Ах, Господи, я буду дерзок,

И дерзостью похищу океан счастья, ибо хочу.

Так сказал, творите, поймите, и очистите двери.

Они могут толкнуть вас, но пройдите с улыбкою.

Тот, кто знает, тот идет и приходит.