Избранные статьи ч.2. Доктрины Святого Лха

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>

Доктрины Святого Лха

 

«Форм, в которых может вновь родиться любое живое существо, шесть:

1. Самый высокий класс— это Лха, „духи, высочайшие существа, боги", на санскрите— Девы; они почти равны Буддам и населяют шесть небесных сфер (на санскрите— Девалок). Две из этих сфер принадлежат земле, но другие четыре, которые считаются высшими обителями, лежат в атмосфере, далеко за пределами земли. [С. 91.] ...Как следствие преждевременной кончины, „Бардо" про­длевается. Это срединное состояние между смертью и новым рождением, которое не наступает немедленно, но есть интервал, который короче для хороших людей и длиннее для плохих...» [С. 109.]

Эмилия Шлагенвейт «Буддизм в Тибете»

Записи, которые следуют дальше, составлены или, скорее, переве­дены настолько точно, насколько позволяют идиоматические разли­чия, из тибетских писем и рукописей. Они были присланы в ответ на несколько вопросов, касающихся неправильного восприятия на запа­де северного буддизма или ламаизма. Информация исходит от гелонга^[1] Внутреннего Храма— ученика Ба-па Дхармы, Тайной Доктрины.

«Братья, проживающие в Чжапелин— Британской Индии, по­чтительно привлекли внимание моего Учителя к определенным неверным и приводящим в заблуждение утверждениям относительно „Благого Учения" нашего благословенного Пхагпа Саньяй^[1] — само­го святого Будды, которое, как утверждают, по-прежнему проповеду­ется в Бодъюле, земле Тибета; мне приказано почтенным Нгагпа ^[1] дать им ответ. Я сделаю это, насколько наши правила позволят мне открыто обсуждать такую священную тему. Я не могу сделать больше того, ибо до того дня, когда наш Панчен-римпоче вновь родится в землях пелинг (чужеземцев) и, появившись как великий Чомданда, завоеватель, разрушит своей всемогущей рукой вековые ошибки и заблуждения, будет мало пользы, если вообще кто-то будет пытаться вскрывать подобные заблуждения».

Пророчество Цзонхавы, распространенное в Тибете, гласит, что истинная доктрина будет сохраняться в своей чистоте лишь до тех пор, пока Тибет останется свободным от вторжения западных наций, чье грубое понимание основополагающей идеи неизбежно запутало бы и смутило бы последователей Благого Закона. Но когда западный мир станет более зрелым в плане философии, тогда произойдет инкарнация Панчен-римпоче — Величайшего Сокровища Мудрости, одного из Таши-лам, и великолепие истины осветит весь мир. Мы обладаем теперь подлинным ключом к тибетской исключительности.

Наш корреспондент продолжает:

«Из множества ошибочных взглядов, представленных на рассмот­рение нашего Учителя, мне разрешено трактовать следующее: во-первых, ошибка, широко распространенная среди роланг-па— спири­туалистов, заключается в том, что те, кто следуют Благому Учению, общаются с ролангами— привидениями (призраками) умерших людей, и почитают их; и, во-вторых, в том, что Бханте— Братья, или, как их обычно называют, Лха, — являются либо отделенными от тела духами, либо богами».

Первая ошибка обнаруживается в «Будде или раннем буддизме», так как эта работа породила неверное представление о том, что спиритуализм лежит в основании буддизма. Вторая ошибка найдена в «Сжатом Изложении Великого Хаоса Тибетских Законов», написанном монахом-капуцином Делла Пене, и в оценках, данных его окружением, чья абсурдная клевета на тибетскую религию и ее законы, написанная в течение прошлого века, была воспроизведена позже в книге г-на Мархама «Тибет» ^[1].

«Я начну с первой ошибки,— пишет наш корреспондент.— Ни южные, ни северные буддисты Цейлона, Тибета, Японии или Китая не признают западных идей, касающихся способностей и ограниче­ний „обнаженных душ".

Поэтому мы категорически и полностью осуждаем все невежест­венные связи с ролангами. Ибо кем являются те, кто возвращаются? К какому виду созданий относятся те, кто может общаться по своей воле — непосредственно или через физические проявления? Они являются нечистыми, грубыми грешными душами („ацзарами"), самоубийцами и теми, кто скоропостижно скончался от несчастного случая и должен оставаться в земной атмосфере до полного истечения естественного срока своей жизни.

Ни один правильно мыслящий человек, будь то лама или чхипа — не буддист — не рискнет защищать практику некромантии, которая, исходя из естественного инстинкта, была проклята во всех великих Дхармах— законах или религиях, а связь с ними и использование силы этих привязанных к земле душ является не чем иным, как просто некромантией.

Далее, существа, относящиеся ко второму и третьему классам — самоубийцы или жертвы несчастного случая,— не завершили полностью отмеренного им времени жизни и вследствие этого, даже не будучи злобными, связаны с землей. Преждевременно изгнанная душа находится в неестественном состоянии; первоначальный импульс, давший толчок к развитию человека и бросивший его в земную жизнь, не был израсходован — необходимый цикл не был завершен но тем не менее завершиться он должен.

Привязанные к земле души, эти несчастные существа, жертвы, добровольные или нет, только временно зависли в магнетическом притяжении Земли. В отличие от первой группы, их не влечет к живьщ существам жестокая жажда насытиться жизненными силами. А посколь­ку они в основном находятся в состоянии ошеломленности и шока, то их единственное и слепое побуждение — попасть в круговорот перерож­дений, и как можно скорее. Мы называем их состояние „ложная Бардо" — период между двумя инкарнациями. В соответствии с кармой человека, на которую влияют его возраст и заслуги в прошлой жизни этот интервал будет либо короче, либо длиннее.

И только непреодолимо сильное влечение, например, святая любовь к дорогим и близким, находящимся в опасности, может притянуть их, причем с их согласия, к живым людям; но только с помощью месмерической силы ванпо— некроманта (это слово используется умышленно, так как некромантическое заклинание— это цутюл), или как еще вы называете месмерическое тяготение,— моясно заставить их вернуться в нашу действительность. Такой вызов, однако, целиком и полностью осуждается теми, кто придерживается Благого Учения. Вызванные таким образом души вынуждены стра­дать чрезвычайно, даже хотя страдают не они сами, а только их образы, которые были оторваны от них и стали привидениями. Из-за такого преждевременного насильственного отделения от тела „чжанкхо"— животная душа— тяжело нагружена материальны частицами и не происходит естественного разделения грубых и тонких молекул; некромант, принуждающий душу к такому неестест­венному разделению, заставляет ее страдать— подобно тому, как если бы с кого-то из нас заживо содрали кожу.

Поэтому вызывать первый класс — грубые грешные души — опасно для живых людей, принуждать же существа второго и третьего — невыразимо жестоко по отношению к мертвым.

В том случае, когда человек умер естественной смертью, все происходит совершенно иначе. Душа почти всегда находится вне досягаемости некроманта, особенно в том случае, если она очень чиста, а следовательно и вне пределов досягаемости вызывающих души, или спиритуалистов, неосознанно практикующих настоя­щую санга некроманта, магическое колдовство. Согласно карме предыдущего воплощения, латентный интервал, в основном проте­кающий в состоянии оцепенения, длится от нескольких минут до нескольких недель и даже месяцев. В течение этого времени „чжанкхо" — животная душа — в торжественной тишине готовится к своему переходу либо в высшую сферу (если она достигла седьмой ступени локальной человеческой эволюции), либо в новое, более высокое рождение (если она еще не прошла последний локальный цикл).

Во всяком случае, в это время у нее нет ни сил, ни желания передавать свои мысли живущим. Но после окончания этого латент­ного периода и новое „Эго" вступает в полном сознании в благосло­венную страну Девахана, где рассеиваются все земные заблуждения и перед ее духовным взором предстают сцены и связи прошлой жизни — тогда она может (и это иногда происходит), завидев тех, кого она любила на земле и кто любил ее, притягивать к себе — единствен­но силой любви — души живущих, которые, вернувшись затем в свое обычное состояние, воображают, что душа спускалась к ним.

Поэтому мы радикально отличаемся от западных ролангпа-спиритуалистов со всем тем, что они видят или с чем общаются в своих кружках посредством бессознательной некромантии. Мы гово­рим, что это лишь материальные отбросы или бездуховные останки того, что недавно было существом, выделенные, отброшенные и оставленные позади, в то время как его тонкие части перешли в великую Запредельность.

В них задерживаются некоторые фрагменты памяти и интеллекта. Они, конечно же, некогда составляли часть существа и представляют определенный интерес, но это не есть в действительности живое существо. Сформированные из материи, хотя и эфирной, они должны, рано или поздно, быть увлечены в водоворот, где существуют условия для их атомической дезинтеграции.

Из мертвого тела исчезают одновременно и другие составляющие. Через несколько часов второй принцип — жизненный — полностью угасает и отделяется от человеческой и эфирной оболочек. Третья составляющая — жизненный двойник — окончательно рассеивается, когда распадаются последние частицы тела. Теперь остается 4, 5, 6, 7 принципы — тело желаний, человеческая душа, духовная душа, чистый дух, который граничит с Вечным. Последние два либо соединены с персональным Эго, формирующим вечную индивидуаль­ность, которая не может умереть, либо отделены от него. Оставшаяся часть переходит в состояние созревания — астральное Эго и все, что сохранилось в нем от желаний до момента разрушения физического тела.

Следовательно, для осуществления сознательного действия в этом состоянии требуется квалификация адепта или сильная, неумираю­щая, возвышенная и святая любовь к человеку, которого умерший оставил на этой земле, поскольку иначе астральное Эго либо стано­вится „бхутом" — „ролангом" на Тибете,— либо отправляется в свое дальнейшее перемещение в высшие сферы.

В первом случае Лха, или „человек-дух", может по своему собственному желанию остаться на неопределенное время среди живых, во втором же так называемый дух может отложить свое окончательное перемещение, но только на короткий срок; тело желаний находится в сжатом состоянии пропорционально силе любви, испытываемой душой, и ее нежеланием расставаться с люби­мыми.

При первом же ослаблении желания оно рассеется, и духовное Эго, временно потерявшее свою индивидуальность и память о ней, вознесется в высшие области. Таково учение. Никто не может защитить смертных, кроме избранного „совершенного", „джанчуб", или самих „Бодхисаттв", тех, кто постиг великую тайну жизни и смерти, поскольку они в состоянии продлить по своему собственному желанию свое пребывание на земле после „смерти". Переводя на язык вульгарной фразеологии, такая защита состоит в том, чтобы „снова и снова" рождаться для блага человечества».

Если бы спиритуалисты вместо того, чтобы предоставлять воз­можность управления живыми людьми любому духу, зовущему себя «Джоном» или «Питом», доверили бы право побуждать и вдохнов- II лять некоторых избранных чистых мужчин и женщин только таким  "' Бодхисаттвам  или  Святым  посвященным,  будь  они  буддистами, христианами, брахманами или мусульманами, и лишь в исключитель­ных случаях— святым людям, тем, чьим побуждением является осуществление действительно благодетельной миссии после смерти, тогда они были бы ближе к истине, чем в настоящее время.

Приписывать же, как они делают, эту священную привилегию каждому «элементарию» или «элементалу», обряженному в павлиньи перья и появляющемуся лишь для того, чтобы сказать: «Как поживае­те, г-н Снукс?» — и выпить чаю или съесть поджаренный ломтик хлеба, — есть не что иное, как кощунство и печальное зрелище для того, кто обладает интуитивным чувством благословенной сакральности физического перехода, не говоря уже об учениях адептов.

«Далее Делла Пене пишет: „Эти джанчубы— ученики главного святого— еще не стали святы­ми, но они в высшей степени обладают 5-ю добродетелями: милосерди­ем — как мирским, так и духовным, точным соблюдением закона, величайшим терпением, огромным усердием в работе над совершенст­вованием и чрезвычайно возвышенным сосредоточением" [с. 55-56]».

Мы хотели бы знать, как они смогли овладеть всеми этими качествами, особенно последним— трансом, если они физически мертвы?!

«„Эти джанчубы завершили свой путь и освободились от дальней­ших перевоплощений из тела одного ламы в тело другого; но лама [имеется в виду Далай-лама], всегда одарен душой одного и того же джанчуба; хотя последний может находиться в других телах для блага живущих, обучая их закону, что и является причиной их нежелания стать святыми, ибо тогда они не могли бы обучать их. Побуждаемые жалостью и состраданием, они хотят остаться джанчубами и учить живущих Закону, чтобы помочь им быстрее завершить трудный путь их перевоплощений. Более того, если эти джанчубы захотят, они вольны перемещаться в эти или иные миры и в тоже самое время перемещаться в другие места с той же целью".

Из этого довольно путаного описания следуют два факта: во-первых, тибетские буддисты— мы говорим об образованных классах— не верят в возвращение умерших духов, так как до тех пор, пока душа не станет настолько чистой на земле, чтобы создать в себе состояние Бодхисаттвы— высшее состояние совершенства, близкое к Будде,— даже святые в общепринятом значении этого слова не в состоянии обучать или направлять живущих после своей смерти, и, во-вторых, отвергая, как они это делают, теории сотворения, Бога, душу — в христианском и спиритуалистическом смысле— и дальней­шую жизнь личности умершего, они, однако, признают в человеке такой потенциал воли, что именно от самого человека зависит, стать ли ему Бодхисаттвой и овладеть ли силой для регулирования его будущего существования как в физической, так и в полуматериальной форме.

Ламаисты верят в нерушимость материи как элемента. Они отвергают бессмертие и даже выживание персонального Эго, уча при этом, что может выжить только индивидуальное Эго— то есть коллективная совокупность многих персональных Эго, которые пред­ставлены Единым, в течение долгих последовательностей различных существований. Последнее может даже стать вечным— слово „веч­ность" подразумевает период великого цикла — вечным в своей интегральной индивидуальности, но этого можно достичь только став Дхиан Чоханом, „небесным Буддой", или тем, кого христианский каббалист назовет планетарным духом или одним из Элохимов; частью „Сознательного целого", состоящего из совокупности разумов в их универсальном единстве, в то время как Нирвана является „бессознательным целым". Тот, кто становится Тонпануи, — тот, кто достигает абсолютной свободы от любого желания живого существа, высшего состояния святости,— существует в не-существовании и не может более приносить пользу смертным. Он находится в „Нипане" ^[1], поскольку он достиг конца „тарлама", дороги, ведущей к освобожде­нию, избавлению от перевоплощений. Он не может осуществлять тулпу (добровольную инкарнацию) — временную или на период одной жизни— в тело живого человеческого существа, ибо он данма, — абсолютно очищенная душа. С этих пор он свободен от опасности „далчжора" — нового человеческого рождения, поскольку семь форм существования (непосвященным открыты только шесть), являющихся причиной перевоплощений, счастливо им пройдены. „Он с безразличием взирает на каждую из сфер восходящих переме­щений в течение всего периода времени, охватывающего более короткие периоды человеческого существования", — говорит книга Кхиути.

Но поскольку „необходимо больше мужества, чтобы принять бытие, чем небытие, жизнь, чем смерть", то среди Бодхисаттв и Лха „есть те, кто так же редок, как цветок удамбара, с которым они должны встретиться на своем пути", те кто добровольно отказывается от блаженного достижения совершенной свободы и остается в своем индивидуальном Эго в видимых или невидимых смертному взгляду формах, чтобы учить и помогать своим слабым братьям.

Некоторые из них продлевают свою жизнь на земле, хотя и не до неестественного предела, другие становятся Дхиан Чоханами— клас­сом планетарных духов, Девами — теми, кто, становясь, так сказать, ангелами-хранителями людей, являются единственными из семи классов иерархии духов в нашей системе, кто сохраняет свои личнос­ти. Эти святые Лха вместо того, чтобы наслаждаться плодами своих действий, приносят себя в жертву в невидимом мире, как сделал это на земле владыка Саньяй— Будда, оставшийся в Девахане, ближай­шем к Земле мире блаженства».

 

 

 

 

 

Примечания

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>