Н.К.Рерих. Культура и цивилизация. ЗВУЧАНИЕ НАРОДОВ

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

ЗВУЧАНИЕ НАРОДОВ

 

Давно сказано, что душа народов звучит не только в самих словах, но именно в звуках. Это и есть то подлинное звучание, которое выражает сущность, ибо каждый звук есть и цвет, есть и вся эссенция Бытия. Сравнительная фонетика наречий даст прекрасное зеркало души народов. Конечно, очень часто пер­воначальное звучание изломалось в Вековых перестановках. Не­даром говорится, что каждый язык меняется трижды в столетие, но если бы мы услышали язык в его чистоте, в произношении людей, прирожденных в этом наречии, то несомненно, что ис­тинное звучание языка объяснило бы нам многое и в самом характере целой нации.

Упоминая нацию, мы должны безбоязненно определить, что есть национализм. Если это какое-то понятие, связанное с че­ловеконенавистничеством, то оно будет попросту вредно и должно подлежать уничтожению, как и всякая ненависть, злоба, самость и невежество. Но в понятии национализма есть такие ценные основы, что, поняв его в чистейшем звучании народов, в их высшем проявлении, мы увидим еще один фактор прогресса.

Никто не будет возражать против индивидуальности как вы­ражения неповторенного ценнейшего комплекса чувств и твор­ческих способностей. Если же существует всеми ограждаемая индивидуальность личности, то и в каждом коллективе, будет ли это коллектив семьи, государства, народа, отображается своя индивидуальность — значит, и это качество должно быть охра­няемо. Таким образом, национализм вместо чего-то обедневше­го в своей самости сделается лишь необходимым новым созвучием в хоре всех народов земных.

Пусть не только личная душа, но и великий коллектив души народной выражает свое лучшее, свое самое ценное, воз­вышенное и прекрасное. Если это выражение будет действительно прекрасным и возвышенным, то и всякие недопус­тимые в своей ограниченности понятия, вроде шовинизма, не найдут себе места в этом очищенном мощном хоре истинного прогресса.

Национализму, обедневшему в условностях и предрассудках, последнее время противопоставляется интернационализм, но всякое противопоставление часто содержит в себе самом угрозу противоположной условности. То же случилось и с современ­ным понятием интернационализма.

В стремлении найти какие-то общие формулы, в поисках стирания условных границ интернационализм сам обратился во что-то стертое, смутное, избегающее высоких характерных выражений. Один ярый интернационалист говорил, что миро­вое уравнение должно разрушить всякую личность, и если бы разница мозгов препятствовала такому заданию, то следует по­средством какой-то операции уравнять мозги, сравняв их по какому-то среднему уровню. Такое абсурдное стирание мозгов было предложено человеком с университетским образованием. Мы могли бы не обращать внимания на эту формулу уничто­жающей ярости, но мы видим, что во многих своих выраже­ниях интернационализм со всеми его новейшими суевериями начинает клониться в сторону обезличения и стирания всего ценного.

Менее всего нам хочется критиковать. И то уже во взаимо­критике люди дошли, попросту говоря, до клеветы, в таком размере, что идти дальше, пожалуй, уже некуда. Но, по счас­тью, во все трагические моменты человеческой истории вы­растало какое-то ценное и всеобъемлющее понятие, которое примиряло ужасы обезличения с самостью ожесточившейся личности.

Если сейчас так упорно во всех частях света на различней­ших наречиях заговорили о Культуре, то в этом своеобразном СОС человечества заключается истинное спасение. Никогда нельзя было найти такого одновременного хорового повторения слова «Культура», как сейчас. Перед нами лежит множество книг, и периодических изданий, и газетных статей, где именно это слово произносится во всевозможных спасительных и предостерегающих пониманиях.

Вот французский академик, рассуждая об истинном наци­онализме, говорит о Культуре, полной человечности. И вы по­нимаете, что национализм этого выдающегося историка не есть шовинистическое ненавистничество, но именно лучшее выявление достойнейшей сущности народа. Никто из образованных людей не может не согласиться с тем видом национа­лизма, который в формуле своей имеет культуру всечеловечности. Вот из другого конца света прекрасный философ и писатель обсуждает религию и культуру. И опять от совершен­но других сердечных источников он приходит к тому же, а именно к оживлению религии культурою и жизненному возра­щению человеческих возможностей и обязанностей. Вот из противоположного конца Индии, в Образовательном обозре­нии Мадраса ученый индус непосредственно подходит к теме наболевшей и дает интересную статью «Культура и националь­ность». В прекрасных выражениях автор оформляет понятие Культуры как нечто живое, возвышенное, вдохновляющее и украшающее. Не знаю этого автора, но в силу одного и того же закона Бытия мы начинаем говорить с ним на одном и том же языке, зовущем к постоянному обновлению и улучшению жизни человеческой.

И в других странах в самых разных комбинациях произно­сится слово «Культура». Но везде как нечто неотложное, как истинное прибежище человечества. Вероятно, поборник Куль­туры индус живет в своем национальном наряде; вероятно, поэт китаец, думающий о Культуре, не лишает себя китайских тра­диций. Сын Кавказа мыслит в благородной красе своих великих вершин. Ученый Франции остается во всех тех прекраснейших исторических традициях, в которых многие поколения сложили Культуру очень человечную. И последователи Шекспира, и Данте, и Гете, и Сервантеса понимают романтизм в своих доспехах, и новоизбранный Президент Соединенных Штатов Руз­вельт знает сложный комплекс американского прогрессивного национализма.

Именно в понятии Культуры как живой каждодневности, зовущей к преуспеянию, все мы сходимся и радуемся каждому национальному проявлению. Именно укрепленные широкими понятиями Культуры, мы обоюдно оберегаем ценности гения человечества. Та же Культура поможет нам не только обере­гать их как музейное достояние прошлого, но одухотворить эти сокровища как вехи светлого будущего. И национализм, и Культура, и даже стертый интернационализм — решитель­но все человеческие понятия указывают нам, что нельзя даль­ше идти по стезе человеконенавистничества. Газета каждого дня в бездонном укоре бросает нам обвинения в бесчеловеч­ности и невежественности. Несмотря на всякие условные и часто мертворожденные договоры, человечество доходит до какой-то страшной изысканности в преступлениях ненависти. Как бы мы хотели, чтобы сказанное было преувеличением. Но оно не только не преувеличено, но недосказано по беднос­ти выражений.

Все человечество сошлось и на другом крике: оно вопит о кризисе и старается под порогом дома спрятать в чулке хотя бы кусочки золота. Но в то же время люди отлично понимают, что эти золотые обломки не надолго могут сохранить их хлеб на­сущный. Если человечество закроет и минирует все пороги домов, то, может быть, лишь завтра оно не пойдет на рынок и, может быть, неделю согласится пробыть без взаимоознакомле­ния. Цивилизация предъявит свои требования. Но она в своей механической условности никогда не поймет, что такое есть истинный национализм, что есть характерное звучание народа, полное творческих возможностей. Как следующая за цивилиза­цией ступень приходит стремление и тоска по Культуре. Цен­ности национализма нужно синтезировать, для сокровищ творчества нужны оправа и понимание.

И вот зазвучали народы о Культуре. Каждый по-своему начал сопоставлять это благословенное понятие со всевозмож­ными общественными заданиями. Все ожесточенное и утес­ненное начинает вспоминать, что ведь не для взаимоуничто­жения сошлись мы здесь. Каждый народ хочет развиваться и преуспевать в настоящем самоусовершенствовании, иначе го­воря, делать то, для чего мы и существуем на Земле. И неве­жественное понятие самости претворится в подвит дости­жения, если будут осознаны живые понятия истинного наци­онализма и действительной Культуры как основ, неразрывно между собою связанных.

После мирового бедствия прошлой войны оказалось, что за целое десятилетие ровно ничего не улучшилось в быте челове­ческом, но, наоборот, все побледнело, обеднело и еще более ожесточилось. Как реакция войны люди бросились искать еди­нение в Лиге Наций, начатой с самыми благими намерениями, но оказалось, что единения не только не хватило даже для половины мира, но Лига часто является источником всевозмож­ных новых недоразумений. Неоднократно все слышали, как именно в Лиге Наций ссорились державы, географически и духовно ничего между собою общего не имеющие.

После нарастающего разочарования в Лиге Наций нача­лись обособления тарифные, паспортные и всякие прочие. Мыслители и вожди отлично понимают, что на абсолютном обособлении тоже далеко не уйдешь. И в то же время они страшатся быстро стершихся монет интернационализма. Но рядом стоит чучело национализма, увешанное всякими первобытными орудиями обихода. Но ведь это чучело не есть душа народа, это не есть истинное звучание всех ценнейших созву­чий. Истинные сокровища опять безбоязненно должны быть открыты. Только настоящее проявление души народной, не связанное никакими невежественными предрассудками, покажет высоты творчества. В творчестве этом народы будут стре­миться к мирному самоусовершенствованию, иначе говоря, они обратятся к воссозданию Культуры своей. Этот прекрас­ный хор Культур народных, всех прекрасноцветных проявле­ний национализма, даст то творчество, которое ответит на запросы сердца человечества.

Когда сердце человеческое жалеет и сострадает, никто не заботится, будет ли это выражением интернационализма или национализма. Если же сердце может сострадать лучше в одеянии страны своей — пусть оно и облечется в лучшие ткани, лишь бы оно не забыло, что есть сострадание и что есть любовь.

Когда мы говорим о задачах Культуры, пусть это будет не аптека с ярлыками химических препаратов. Пусть это будет то взаимопонимание, то сострадание, которые могут взаим­но помочь выйти из теснин губительного кризиса. Кризис, как материальный, так и духовный, обратился в свирепую эпидемию.

Люди закричали в ужасе: нельзя, невозможно! Но о том, что именно можно и что именно должно, они оставили помышле­ние. Пусть же помышление о Культуре, о народностях всего мира, о душе народа явится тем живым стимулом, который поможет выйти из пределов грозного кризиса и вновь присту­пить к самоусовершенствованию, со всем терпением, сострада­нием и любовью к ближним.

Пусть зазвучат народы!

1933

 

 

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>