Н.К.Рерих. Листы дневника т.3. Трудовой сезон

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Трудовой сезон

У Вас трудовой сезон уже будет в разгаре, когда эта ве­сточка долетит. Неужели Сысоев молчит и на Вашу теле­грамму? Нет ли чего от Бабенчикова, от Грабаря? Не знаешь, куда он ответит — через Вас или прямо сюда? Ну и ждется! Ведь если что затянется, то опять на год, до следующих хо­лодов. Светик давал Ваш адрес некоему Азиму Гусейну — он едет с какой-то здешней комиссией, теперь их так много. Ко­нечно, ни о каких хоршевских историях ему говорить не бу­дете, а так все в превосходной степени. Эптон Синклер прислал подписную свою последнюю книгу. Пошлите ему от меня книгу «Знамени», когда она выйдет. Все в мире замед­лилось. Некий писатель задолго до войны просил мой очерк «Вечная жизнь» для его «Симпозиума». Я уже и забыл давно, а теперь пришло извещение, что «Симпозиум» скоро выходит. Впрочем, во втором веке до Р. [X. ] Китайское Посольство в пути к индо-скифам было задержано гуннами на пятнадцать лет, а потом преспокойно прибыло по назначению. Пример медлительности!

Предполагали, что хоршевский покровитель будет убран, и вот совершилось. Видимо, такая психическая инфляция происходит, настолько понизился уровень, что даже такая человекообразная пародия могла плавать и шуметь на позор нации. Конечно, гангстеры очень находчивы и увертливы, но все же и космическая справедливость существует. При­слушивайтесь. Присматривайтесь. Широко по миру громыха­ет свистопляска, а добрые элементы запуганно прячутся в норки, чтобы не получить кинжал в спину. «Доколе Каталина будешь испытывать терпение наше?» — вопрошал Ци­церон, и много речей было произнесено, прежде чем общеизвестный преступник был низвержен. Сократа легко было отравить, Аристида Справедливого мясники изгнали, Платон в рабстве, Анаксагор осужден, Перикл оклеветан, Фидий — в темнице. Так распоряжался классический мир со своими великими мыслителями, творцами. А теперь еще и инфляция.

Недавно я писал друзьям в Китай об удивительном, хо­тя и вполне понятном явлении. Повторю это газетное сооб­щение и Вам. Газеты обеспокоены так называемой каменной болезнью, разрушающей скульптуры в городах Европы и Америки. Даже изваяния Парижского Собора Богоматери за­болели. Причина предполагается от газов нефти. Может быть, и разные иные газы и яды начали свою истребитель­ную деятельность. Полвека назад писалась статья «Боль планеты», а с тех пор мировое отравление возросло. Гума­низм был отставлен, и человечество устремилось к самоист­реблению. Давно мы знали, что деревья погибают в городах, отравленные ядовитыми испарениями, но теперь очередь дошла до камней — куда же дальше? Гнилая «ци­вилизация» готова отравить всю планету. Была давно статья «Крылья» с вопросом, не слишком ли рано полетели двуно­гие, что понесут железные птицы — убийство и разрушение или просвещение? Вот почему «Знамя Мира» оказалось та­ким неотложным. Пусть чертяги корежатся при упоминании о Культуре, о Знамени Мира — им ненавистно понятие доб­ротворчества и Мира. Но человечество в сердце своем всег­да взывало «о Мире всего Мира». Истина не ржавеет, в какой бы промозглый подвал ее ни пытались запрятать. Прекрасный Жар-Цвет правды и добра преоборит любой мрак. В какое бы самоомрачение ни впадали слабовольные люди, но Надземная Истина их опять-таки просветит. Жаль, что «Надземное» еще не могло быть издано. В нем много повелительных зовов, так неотложных сейчас.

Хейдок пишет: «Я-то забыл день нашего Великого По­движника, но там-то, на Руси, не забыли. ТАСС передавал, как торжественно справлялись службы по Сергию там при громадном стечении народа. Знать, уже вынесли, подхвати­ли, гремят...» И еще X. пишет: «Я принес три Ваших статьи Чебыкину, ТАСС, но прежде всего я спросил его, знакомо ли ему Ваше имя. К моему удивлению, он при­знался, что нет. Ч. очень славный человек и доброжелате­лен ко мне. Я ему прочел очень краткую лекцию о Вас и дал ему прихваченный из дому (на всякий случай) номер московских «Славян» с Вашей статьей. Мне показалось, что действие этого номера было весьма близко к действию т[ак] называемых верительных грамот. Вчера я посетил Ч. опять, и он сказал мне, что Ваши статьи уже направлены в газету для помещения; он также послал редакционному персоналу номер моих «Славян» для ознакомления. Кстати, мой молодой друг В.Степаненков нашел достойного китайца, с которым он уже работает по линии Знамени Мира. Я советовал В.Степ[аненкову] написать лично Вам о том, как идет подготовительная работа».

Хорошие труженики, а ведь в каких трудных обстоятель­ствах сами находятся! Поистине, чем труднее людям, тем больше Света излучиться может. Великий двигатель — трудо­вое напряжение.

На дозоре создается расширенное напряжение. Бояться его не следует. Почему не прислушаться ко множеству разно­родных звуков? Ведь сейчас очень звучит пространство. И у Вас происходит многое показательное, да и оттуда каждый день особые вести. По внешним признакам трудно распоз­нать, что именно означают отдельные отрывки, долетающие издалека. Во всяком случае, нечто задвигалось. Остается вни­мательно прислушиваться. Не посетуйте, что пишу по-эзопов­ски — это осталось со времени войны. Впрочем, и сейчас в мире не лучше, если не хуже. «Войс оф Америка» сообщает, что отставка Уоллеса принесла облегчение (релиф). Теперь этот тип превратится в «миротворца» и начнет вводить в за­блуждение человечество своими новоизмышленными «мирны­ми» идеями. Есть такой жук — «вор-притворяшка». Каков притворщик! Не он ли десять лет тому назад рассылал всюду вредительские письма о том, что он не имеет ничего общего с мирным движением. Лгун надеется, что ему никто не на­помнит его собственных «деяний», причинивших столько вре­да мирному движению. А вдруг кто-то ему напомнит?! Очень прислушайтесь к его проделкам и к судьбам его ставленника, к которому он ходил по черному ходу с поднятым воротни­ком и в нахлобученной шапке. Горько ошибутся, кто ему поверит — обманет волк в овечьей шкуре. Прислушайтесь! На разных концах шевеление. Любопытно, что мое печатает ВОКС — в своем русском или английском издании?

Сейчас вернулось из Брюгге мое письмо с надписью о смерти Тюльпинка. Жаль, безмерно жаль! Если еще не позд­но, помяните его добрым словом в книге «Знамени Мира». Во время войны охранил Музей, а теперь ушел! Нужно устано­вить положение Музея, ведь там 18 картин. Вероятно, кто-то назначен от Городского Правления — дом был дан от города — на каких условиях, не знаем ( об этом Тюльпинк не сооб­щал). Морис пишет из С.Луи, там ему предложили вести класс в Музыкальном институте. Он видел Франсис в С. Фе и очень печалится о ее непримиримых жалобах на всех. Отве­чая ему, я писал: «Печальны Ваши сообщения о Франсис. Мы слышали о ее жалобах направо и налево, без разбора. Пол­учается вредительство. Она умеет жаловаться на всех, кроме себя, умалчивая о своих поступках. А ведь ее поведение многому способствовало. Вы правы, с таким характером ничего не поделаешь. Должно быть, и от Учения окончательно от­ступилась, а такое отступничество добра не принесет. Кар­ма!..»

От Магдалины прилетело поздравление ко дню рождения — очень милая графика. Передайте ей мой сердечный привет и пожелание успехов в ее работе. Не слышали ли чего от Мясина? Где мои эскизы? Если его постановка не вышла, теперь эти эскизы нужны Вам для выставки. У Вас постоян­ное круговращение народов. Кстати, где теперь выставка мо­их репродукций? Была ли она в С. Луи и в Канзас-Сити? Жива ли м-с   Тер в Филадельфии? — хороший человек.

На днях разобрал картотеку адресов — вернее, бывших адресов. Какой синодик! Осталось меньше десятой части, а все остальное ушло — вымерло или в безвестном отсутствии. Кабы были живы, наверное, искали бы сношений. Правда, какие-то новые проявились, но не знаем их, можно ли поло­житься? У Вас, видимо, то же самое происходит. Вы пишете об астрономических ценах. Мировое явление! И чем может оно уравновеситься? Пока неразбериха лишь возрастает. Культура, гуманизм опять на запятках, не о том люди дума­ют. Забыли о главном, о жизнедателе. Робсон с делегацией у Трумэна против многих линчеваний негров. Вот Вам и «циви­лизация», не сумевшая вырасти выше зверского линчевания. Прискорбно! Тем усерднее будем служить Культуре, каждая борозда на этой пашне неотложна. Привет Вам, привет всем друзьям.

 

 

1 октября 1946 г.

Публикуется впервые

 

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>