Феномен человека. АСТРАЛЬНЫЙ ПРОРОК
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
АСТРАЛЬНЫЙ ПРОРОК
Каждый образованный англичанин слышал имя генерала Ермолова*, одного из величайших военных героев нашего века; и если человек хоть немного знаком с историей Кавказских войн, то он не может не знать и о подвигах одного из главных покорителей этой страны неприступных твердынь, где Шамиль и его предшественники долгие годы противостояли силе и мастерству русских армий.
Но, помимо этих подвигов, в его биографии было еще одно событие, о котором рассказал сам герой и которое может заинтересовать тех, кто изучает психологию. Нижеследующая цитата представляет собою дословный перевод фрагмента из русскоязычной книги В.Потто «Кавказская война». В томе II, в главе под названием «Последние годы Ермолова» (с. 829–832), читаем:
Тихо и незаметно пролетели в Москве последние дни героя. 12 апреля 1861 г. он скончался на 85-м году своей жизни, сидя в своем любимом кресле, положив одну руку на стол, другую – на колено, хотя еще за несколько минут до смерти он, по своей старой привычке, постукивал по полу ногою. О том впечатлении, которое произвела на россиян эта смерть, наилучшим образом свидетельствует напечатанный в «Кавказе» [русской ежедневной газете] некролог, в котором нет ни единого незаслуженного слова в его адрес. Вот что в нем сказано:
«12 апреля, в 11 3/4 утра, в Москве скончался известный всей России генерал от артиллерии Алексей Петрович Ермолов. Его имя знает каждый русский, с ним связаны ярчайшие страницы нашей национальной славы: Валутино*, Бородино, Кульм*, Париж и Кавказ всегда будут напоминать нам об этом герое – гордости и украшении русской армии и народа... Мы не станем перечислять все заслуги Ермолова. Его высочайшее звание – истинный сын России, в самом полном смысле этого понятия».
Необходимо отметить, что и эта смерть не обошлась без собственной легенды довольно странного и мистического характера. Вот что рассказывает друг Ермолова, хорошо знавший его:
«Однажды, уезжая из Москвы, я заглянул к Ермолову, чтобы попрощаться с ним, и не смог сдержать эмоции при расставании.
– Не бойся, – сказал он мне тогда, – мы еще встретимся; до твоего возвращения я не умру.
Это было за восемнадцать месяцев до его смерти.
– Над жизнью и смертью только Бог властен! – ответил ему я.
– А я тебе говорю совершенно точно, что в ближайший год не умру; вот разве что немного позже, – сказал он. С этими словами он повел меня к себе в кабинет, где извлек из закрытого сундука исписанный листок бумаги, положил его передо мной и спросил: – Чей это почерк?
– Твой, – ответил я.
– Тогда читай!
Это было нечто вроде памятной записки – перечень дат, открывавшийся тем годом, когда Ермолову был присвоен чин подполковника, и отмечавший, на манер заранее составленной программы, каждое важное событие его столь богатой событиями жизни.
Он стоял рядом и следил, как я читаю, но, когда я добрался до самого последнего абзаца, он закрыл ладонью заключительные строки.
– Это тебе не надо читать, – сказал он. – Здесь записан год, месяц и день моей смерти. Все, что ты тут прочитал, я написал уже давно, и все сбылось, до самых мельчайших подробностей, и вот как мне удалось составить эту бумагу.
Когда я был еще молодым подполковником, меня направили по службе в маленький уездный город Т. Мои апартаменты состояли из двух комнат: одна – для слуг, и вторая – для меня. Пройти во вторую можно было только через первую. Однажды я допоздна засиделся в своей комнате за столом за работой, а когда закончил писать, раскурил трубку, откинулся в кресле и погрузился в мечтательное состояние, как вдруг, подняв глаза, увидел, что передо мною, по ту сторону стола, стоит какой-то человек: судя по одежде, далеко не благородного сословия. Прежде чем я успел спросить, кто он и что ему нужно, незнакомец сказал: "Возьми перо и пиши". Словно почувствовав на себе воздействие какой-то непреодолимой силы, я молча повиновался. И тогда он продиктовал мне все, что должно было случиться со мною в жизни, назвав в конце день и час моей смерти. После этого он тут же исчез, как будто растворился. Только спустя несколько минут я оправился от потрясения, после чего вскочил с кресла и выбежал в соседнюю комнату, через которую он обязательно должен был пройти. Распахнув дверь, я увидел, что мой писарь пишет что-то за столом при свете свечи, на полу, прямо поперек входа, спит ординарец, а сама дверь плотно закрыта и заперта на засов. На мой вопрос: "Кто здесь только что был?" – удивленный писарь ответил: "Никого". И до сего дня я никому об этом не рассказывал, – заключил свое повествование Алексей Петрович, – потому что знал, что мне все равно никто не поверит: одни скажут, что я сам все это выдумал; а другие решат, что у меня случались галлюцинации. Но лично для меня вся эта история – неоспоримый факт, объективный и очевидный факт, осязаемым подтверждением которого служит вот этот письменный документ».
Последняя дата в списке, как выяснилось после смерти генерала, оказалась абсолютно точной. Он умер в тот самый год, день и даже час, которые были записаны на листке его собственным почерком.
Ермолов был похоронен в Орле. Перед его могилой установлена неугасимая лампада, сделанная из корпуса артиллерийского ядра. На его чугунной поверхности неумелой рукой выведены слова: «Кавказские солдаты, служившие в Гунибе»[1]. Вечный огонь был зажжен вследствие стараний и благодарной любви рядового состава Кавказской армии, пожертвовавшего из своего убогого жалования (поистине по копеечке!) необходимую сумму. И этот скромный памятник выглядит убедительнее и прекраснее самого богатого мавзолея. Других памятников Ермолову в России нет. Но сами высокие и гордые скалы Кавказа стали тем вечным пьедесталом, на котором каждому истинно русскому человеку видится величественный образ генерала Ермолова, окруженный ореолом непреходящей и бессмертной славы.
А теперь скажем несколько слов о природе вышеописанного видения.
Нет никаких сомнений в том, что в сжатом и конкретном рассказе генерала Ермолова все точно до последней запятой. Он был вполне прямолинейным и искренним человеком, с ясным умом и без какой-либо примеси мистицизма: настоящий солдат, честный и благородный. Более того, вышеописанный эпизод из его жизни подтверждается также свидетельством его старшего сына, с которым автор этих строк и ее семья поддерживали личное знакомство во время их многолетнего проживания в Тифлисе. Все это служит надежной гарантией подлинности феномена, о котором напоминает, помимо прочего, сам составленный генералом письменный документ с точным указанием даты его смерти. Кем же был этот таинственный гость? Спиритуалисты, разумеется, увидят в нем развоплощенное существо, «материализованный дух». Они скажут, что только человеческий дух способен предсказать целую серию событий и так ясно увидеть будущее; и мы готовы повторить это вслед за ними. Но, соглашаясь с ними в этом, мы расходимся во всем остальном: то есть если, по мнению спиритуалистов, этим видением был дух, отличный от высшего Эго генерала, то мы утверждаем совершенно обратное и говорим, что это было именно его Эго, и готовы аргументированно доказать свою правоту.
Прежде всего необходимо выявить raison d'etre, рациональное объяснение этого видения, или пророчества. Если бы, к примеру, я была развоплощенным духом, разве я стала бы являться абсолютно незнакомому человеку просто, чтобы порадовать его сообщением о его грядущей судьбе? Если бы генерал признал в своем госте кого-то из родственников: своего отца, мать, брата или закадычного друга, который обратился бы к нему с какими-то полезными предостережениями, тогда это было бы хоть какое-то, пусть даже очень слабое, подтверждение справедливости спиритуалистической теории. Однако ничего подобного в данном случае нет: просто «какой-то человек, судя по одежде, далеко не благородного сословия». И коль скоро это так, то для чего было душе какого-нибудь бедного развопло-щенного лавочника или рабочего утруждать себя появлением перед совершенно посторонним человеком? А если «дух» просто выбрал себе для проявления такой внешний облик, то для чего вообще были нужны этот маскарад и посмертная мистификация? И если «дух» наносит такие визиты по своей собственной воле и развоплощенное существо само решает, кого облагодетельствовать своими откровениями, не считаясь ни с какими общепризнанными законами сообщения между двумя мирами, то какие веские причины могли побудить этого предполагаемого «духа» изображать перед генералом «вещую Кассандру»? Абсолютно никаких. И настаивать на обратном означало бы просто добавить к портрету теории «духовных посещений» еще одну абсурдную и отталкивающую черточку и выдумать еще одну причину для осквернения святости смерти. Материализация нематериального Духа – божественного Дыхания – спиритуалистами сродни антропомор-физации Абсолюта теологами. Именно две эти претензии вырыли почти непроходимую пропасть: с одной стороны – между теософами-оккультистами и спиритуалистами, а с другой – между теософами и церковными христианами.
Вот как объяснил бы это видение, в соответствии с эзотерической философией, теософ-оккультист. Для начала он напомнил бы читателю о том, что скрытая в нас Высшая Сущность с ее sui generis законами и условиями проявления, до сих пор остается практически неизученной terra incognita для всех (включая спиритуалистов) и для ученых в особенности. А затем он напомнил бы читателю одно из фундаментальных учений оккультизма. Он сказал бы, что помимо божественного всеведения, заключенного в его собственной природе и сфере деятельности, индивидуальное бессмертное Эго обладает еще одним качеством: для него не существует в вечности ни прошлого, ни будущего, но есть только непреходящее настоящее. Таким образом, если признать или хотя бы условно принять это учение, то представляется вполне естественным, что для высшего Эго вся жизнь создаваемой им личности от рождения до смерти так же хорошо и ясно видна, как она неведома и скрыта для ограниченного зрения его преходящей, смертной формы. Следовательно, с точки зрения оккультной философии причиной видения послужило именно оно – высшее Эго.
Генерал Ермолов сообщил своему другу, что засиделся ночью за работой – что-то писал, а потом погрузился в мечтательное состояние, и, когда поднял глаза, перед ним предстал странный незнакомец. Вероятно, эта мечтательность на самом деле была охватившей его дремотой, вызванной усталостью от долгой работы, и в результате осознанная деятельность сменилась механическими действиями чисто сомнамбулического характера. Личность начала ощущать Присутствие Высшей Сущности, спящий человеческий автомат подпал под власть индивидуальности, и рука, перед этим несколько часов занятая письмом, возобновила ту же самую деятельность – на сей раз механически. А после пробуждения личности показалось, что документ был написан ею под диктовку незнакомца, чей голос она слышала, хотя на самом деле она просто воспринимала внутренние мысли (или, правильнее будет сказать, знания) своего собственного божественного Эго – духа, обладающего даром пророчества благодаря своему всеведению. Его «голос» был просто необходимой адаптацией того, что Высшему сознанию известно относительно жизни смертного человека, в процессе перевода этой информации на уровень низшего сознания. Все прочие подробности, «сохраненные» памятью, также вполне согласуются с этим объяснением.
Таким образом, незнакомец, одетый как простой коробейник или ремесленник, стоявший, по словам генерала, на некотором расстоянии от него самого, принадлежит, так же как и «голос», к хорошо известному типу феноменов, именуемому ассоциацией идей и воспоминаний в сновидениях. Те сцены и картины, которые мы наблюдаем во сне, – события, длящиеся, как нам представляется, часами, днями, а иногда и годами, на самом деле занимают даже меньше времени, чем молниеносная вспышка в момент пробуждения и возвращения к полному сознанию. Физиологии известно огромное множество подобных примеров проявления силы и скорости воображения. Мы восстаем против материалистических умозаключений современной науки, но вряд ли кто-то решится опровергать установленные ею факты, столь скрупулезно и аккуратно зафиксированные в процессе многолетних экспериментов и наблюдений, произведенных ее специалистами; да нам это и не нужно, поскольку известные факты полностью согласуются с нашей точкой зрения. Перед вышеописанным событием генерал Ермолов на протяжении нескольких дней знакомился с маленьким городком, в котором он оказался по делам службы, и, вероятно, видел на его улицах десятки людей из бедных сословий, этим и объясняется игра его воображения, такого же живого, как сама реальность, создавшего образ мелкого торговца.
Так что, прежде чем рассуждать о «духах умерших», мотивация действий которых не может иметь никакого разумного объяснения, необходимо сперва обратиться к опыту и разъяснениям бесконечной плеяды философов и Посвященных, коим были хорошо знакомы тайны Внутренней Сущности.
Примечания
