01.05.1946 (Письма Н.К.Рерих в Америку)
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
| Информация о письме |
|---|
|
1.V.46
Родные наши,
Пришло письмо Катрин и Инге от 25-го марта с предположенным содержанием “Знамени Мира” и с вопросами. Мы вполне согласны с распорядком содержания книги. Пусть Фогель подпишет свою статью, а сама книга есть издание Комитета, он распорядится, как виднее по местным условиям. На вопросы отвечу: 1) Список стран, участвовавших в Вашингтоне, находится во втором томе, изданном в Америке, – очевидно, он имеется и у Вас, и у Катрин (их надо перечислить). 2) Конечно, “Мир через Культуру”, а не “Паспорт к миру”. 3) Речь Уоллеса можно дать не полностью, но лишь часть, где ближайшие упоминания. 4) Комитеты Пакта перечислите из статьи Шибаева, еще были в Китае. 5) Нужно включить два моих воззвания: одно, бывшее на второй день войны, и второе – письмо в АРКА. За время войны всякие сношения были затруднены и пресечены. Книга Тампи “Gurudev [Roerich]” у Вас имеется. Точное название книги Фонтеса еще не знаю, она в печати. О Португалии я Вам писал в прошлом письме – это нужно помянуть.
Мои книги “Himavat” и “Heroica” – обе в печати. Должно быть, скоро выйдут – зависит от издателей. Статья Санживы Дева у Вас есть. Библиография до 1939-го года, а затем – война. Нужно помянуть, что наш французский комитет писал Верховному Совету СССР. В Вашингтоне СССР не участвовал, ибо признание Америкой произошло при окончании Конференции. Надо бы помянуть статью “Стража Матери Мира” из “Державы Света”. Вообще, и “Держава Света”, и “Твердыня Пламенная” в их отделах, посвященных Знамени Мира, дадут Фогелю материал. Первая статья, написанная Фогелем, должна быть им подписана. На обложке может стоять его имя как составителя (впрочем, как хотите), а издана книга Комитетом. Все будет ладно. Стихотворение Хари не включайте. Он давно помер и мало известен. Выдержку из письма Рабиндраната Тагора следует включить – она у Вас имеется. Пусть книга звонко выйдет. Статью Шибаева можно целиком включить в историю Пакта – она была хороша; я послал ее Вам из “Educational Review”, и менять не надо. Моя статья “Культурное единение народов” у Вас имеется. Вообще, сложите в одно место все, что относится к Знамени Мира, к Культуре. Книга весьма своевременна. У Вас теперь сношения с Бельгией, Голландией, Португалией, Польшей. Который мой портрет предполагаете? – верно, Светика, что в Люксембургском музее? Бюллетень Музея Фогель видел и читал? Бедный Фогель – ему необходима была операция, а затем надо окрепнуть.
А какие торнадо и подводные толчки. Неужели дуракам еще нужно кидать атомные бомбы, чтобы нарушить океан?! Впрочем, для них ничего не значат вызванные беды. Такое легкомыслие поразительно, неслыханно. Вполне понимаю мысли Зины об Еременко. На его письмо я, по обыкновению, немедленно ответил, но он больше не отозвался. Теперь он прислал набор карточек, без письма, но при них счет, при сем прилагаемый. Пожалуйста, заплатите ему из тех денег, о которых Вы поминали, когда писали о холсте. Кроме того, мы уплатили 32 рупии – пошлину, так как был вложен счет. Вот как!
Прилетело Ваше письмо от 31 марта с приложением письма Грабаря и Археол[огического] Института. Не дадут ли они Вам выставить эти две картины? Прилагаю письмо Грабарю – может быть, возьмут через Консульство отправить, а то прямо по его адресу. В моих письмах я поминал о “Славе”, но он ничего не пишет. Бенуа, оказывается, жив и в Париже. Письмо Грабарю послал воздушной почтой – принимают. Радостно, что 24 марта у Вас прошло так дружественно. Пусть нарастают новые связи.
Печально, что Магдалена бедствует в своей новой должности. Действительно, проблема трудная – отдых или потеря должности. Главное, прискорбно, если она сомневается в своих силах. Сомнение и уныние – худшие враги человека. Стара эта истина, но постоянно нуждается в повторении. Чрезвычайно трудно, даже невозможно советовать в таком личном деле, как сейчас с Магдаленой. Тут и вопросы службы, и дома, и матери, и отдых – все так сложно, что только волна местных условий вынесет к берегу. Вот и Валентине трудно, но там другое, там она получает новый опыт, новое достижение и познаёт новые условия жизни.
Жена Грабаря, Валентина Михайловна, служит в ВОКСе. При случае она может поспособствовать. Гусев сносился с Комитетом по делу искусства в декабре, и его письмо ко мне было после этих сношений, от конца декабря. Теперь письмо Грабаря было от 15-го января – о гусевских запросах он ничего не пишет, а между тем участвует в том же Комитете по делам искусств. Впрочем, Грабарь поминает о своем письме, ранее отправленном. Может быть, в этом письме были поминания, но где оно застряло и дойдет ли вообще? С почтою небывалая заморока: вот письмо из Манали, на расстоянии 14-ти миль, шло к нам десять дней – куда же дальше? А люди не поверят в такую действительность. Когда же дождемся представителя? Все происходящее указывает на близкую возможность, а дни идут за днями.
Фонтес прислал телеграмму: “Благодарю за назначение делегатом. Сообщаю Мадахил в Португалию. Фонтес”. Сообщите это Комитету Знамени Мира при следующем собрании. Таким образом в Португалии произойдет движение. И это в протокол собрания занесите. Удивительно наблюдать, как движение обычно происходит неожиданно, откуда и ждать было трудно. А самые обычные движения нередко запаздывают. Может быть, Хелины захотят сделать Комитет в Калифорнии – напишите им. Эптону Синклеру я послал Конлана. Все добрые силы должны быть на дозоре.
Значит две “Иерархии” не дошли до Вас. Папки еще не получены. Ясно, что по-прежнему кое-что не доходит. Даже и телеграммы иногда исчезают. Надеемся, что “Звериный стиль”, посланный Вами, дойдет. Очевидно, где-то имеется еще много “Звериного стиля”, ибо из Праги было послано 500 экземпляров. Где-то они упокояются? Также, наверно, где-то еще имеются клише картин. В Ригу были посланы лишь по нашему списку и далеко не все. У Еременко могли остаться только большие красочные. Еще где-нибудь найдутся, так же, как открытки нашлись. В Аруне много вещей да и в Либерти тоже немало. Найдется! Пишут, спрашивают: “Какова судьба собраний Юсупова, Боткина, Шуваловой, Кочубея, Шидловского, Рериха, Шавинского, Рейтерна, Тевятова, Лейхтенбергского, Браза и других собирателей”. Ответим, вероятно, собрания поступили в Эрмитаж – к нему присоединен и весь Зимний дворец – так что получилось огромнейшее помещение. Одни древности из прежних и новейших раскопок занимают множество залов. Грабарь правильно пишет, что теперь заняты Русской Культурой, которую, по его словам, “проворонили”. Вот в этом я неповинен. Всегда работал для Русской Культуры, и за это некие любители Версаля меня поносили. Тем ценнее слышать, что наши устремления оказались правильными и теперь дружные изыскания направлены именно по этому пути. Множество находок подтвердят, какие многозначительные открытия предстоят.
Светик привез из Катиавара древнюю египетскую статую богини Баст (с кошачьей головой) и византийские монеты – как давно были сношения Индии! Недаром Древний Египет называл Индию страною богов. Как опасны стали теперь передвижения: Светик и Девика подверглись смертельной опасности ночью на пути из Дели в Лагор. Через окно вагона забрались громилы и ограбили ценные вещи. По счастью, Девика и Светик крепко спали, а если бы пошевелились, то их убили бы. Вот каковы дела! А тетку первого министра Пенджаба и ее слугу грабители ночью зарубили в вагоне. Много таких зверств и грабежей. Что будет дальше?
Опять всюду трудные дни. Обидно, что желанные подвижки как-то застревают. Каким путем торопить людей?
Хейдок прислал из Шанхая третье письмо, а мои к нему письма, видимо, еще не дошли. Досадно! Пишет он добрые вести. Оказывается, две книги, изданные в Урге, – “Основы буддизма” и “Община” – имеются в обращении и, как пишет Х[ейдок], “многим помогли”. Также читали там и мой лист “Славяне”, и он тоже “укрепил многих”. Когда Хейдок помянул меня Щеголеву, директору ТАССа в Шанхае, тот заметил: “Рерих – сила. Хорошо, что эта сила оказалась в антифашистском лагере”. Хейдок также сообщает, что при приближении наших войск Родзаевский с фашистами убежали куда-то на юг. Где же могла притаиться эта мразь? Всеволод Иванов сейчас в Хабаровске во главе газеты, понемногу друзья находятся. Но почему Рига молчит? Беспокоит нас это. Странно то, что Лукин был очень хорош с Кирхенштейном, теперешним главою Латвии, и все-таки молчит, и адрес его мы не знаем. Нет ли в Нью-Йорке консула Югославии? Если есть, хорошо бы запросить о моих картинах в Белграде. Там было семь, и особенно было бы жалко “Земля Славянская” и “Святые гости”. Вообще было бы хорошо Вам связаться с югославами и чехами – наверно, они есть в Нью-Йорке. В их консульствах можно узнать адреса да и пригласить на какую-нибудь лекцию. Все это не к спеху, а на будущее. Пока что можно послать отчеты АРКА в югославское и чешское консульства. Так и будем действовать не покладая рук. О Культуре нужно всячески твердить, когда где-то еще имеется запас атомных бомб.
Прилагаю отрывок моего письма одному молодому писателю – опять нужно посылать SOS: “По-видимому, мы сейчас проходим дни, когда слово о Культуре опять становится немодным. Недавно мы были потрясены, услышав ужасные изречения одного “образованного” лица. Когда рассказали ему о вандализме в Хайдарабаде, он преспокойно возразил: “Чего Вы беспокоитесь. Картины эти принадлежали не Вам, а государству”. Бедняга, он вообще не понимал мрачного значения вандализма. Такой невежда – природный враг Культуры. С одной стороны, происходят Культурные конференции, а с другой, двуногие готовы уничтожать ценные наследия человечества. Поистине, все культурные силы должны быть на сторожевых башнях в готовности защищать достояние народа. SOS! Тяжкое время, но оно приумножит и силы. Знаем, что и Вы на бессменном дозоре. И у Вас местные условия не очень-то хороши.
Сезон кончился, как начнется новый? Уже должен быть ответ на письмо Гус[ева], но ничего не слышно. Все время слышим о чем-то опоздавшем, пропавшем. “Замедление – смерти подобно” – этот завет Петра звучит как глас трубный. Пришли Ваши два пакета: один с бумагой Знамени Мира (очень полезно), другой с газетами (очень интересно). Газета из Вичиты весьма пригодится. Посылаю копию письма Фонтеса – видимо, энергичный деятель. Приголубим его. Февральское письмо АРКА очень деловито – все это так неотложно нужно. Во славу Руси Вы творите благое дело. Вегетарианская газета прислала пачку статей – поблагодарите автора – видимо, они хорошие друзья. Я им посылал мою статью “Пища” (“Food”) – дошла ли? Телеграмма Катрин: операция Фогеля удачна – шлем добрые мысли. К 1-му мая скажем еще раз трудовой клич: “Вперед, вперед и вперед!!”
Сердечно,
Н.Рерих.
Известите Шауб-Коха об избрании Поч[етным] Совет[ником] Знам[ени] Мира.
Пожалуйста, вложите две последних страницы из отчета АРКА за 1944-ый – там “Герои” и сведения об Индии.
