01.11.1946 (Письма Н.К.Рерих в Америку)

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Информация о письме
Дата : 01.11.1946 Издание: Сфера

1.XI.46

Родные наши,

В Ваших вестях от 27-го – 29-го сентября много отрадного. Ладно, что Ваша переписка с ВОКСом, видимо, упрочилась и Вы получаете интересные материалы. Любопытно, получает ли Гус[ев] картины сов[етских] художников и когда и где предполагается их выставка. Запросите Гус[ева] об этом ввиду того, что у Вас бывают люди интересующиеся. Непременно так сделайте – таким образом выяснится, что Гус[ев] по-прежнему сносится с Комитетом по делам искусства. Также скажите, что Вы хотели бы оповестить членов АРКА – они Вас спрашивали, где можно видеть такие картины. Непременно так сделайте – тогда и сысоевский миф может проясниться. Ведь более чем странно, что Сысоев после переписки с Гусевым замолчал, а оставление оплаченной ответной телеграммы – неслыханно! Значит, надо как-то выяснить положение вещей. Холст оказался хуже предыдущих, но “a la guerre comme a la guerre” [на войне как на войне – фр.] ведь теперь еще хуже войны. Пошлину за “подарок” взяли семьдесят рупий – тоже как на войне. Переживем – и не такое переживали. Показательны Ваши сведения из Праги, значит, и там труднее войны. Последите, в каком номере бюллетеня ВОКСа будет моя статья, – я хочу сообщить это в Шанхай. Спасибо за передачу телеграммы Грабаря, подождем письмо. Куда он посылал телеграмму – на консульство или Вам? Неужели от него прямо в Наггар не приняли, ведь известия о смерти Бориса шли прямо сюда. Куда придет письмо – сюда или через Вас?

Морис, видимо, доволен своим новым назначением – порадовались за него. А вот назначение Хорша – поразительно. Будем думать, что Гарриман поймет сего гангстера. Катрин спрашивает, кем будут Р.Ренц, Альбуэрно и Фонтес, но ведь давно уже было установлено, что они почет[ные] секретари. “Знамя Мира”, пишет К[атрин], будет готово к 17-му ноября. Пусть к хорошему дню поспеет и доброе оповещение. Памятные дни – как маяки. Или, как в древности говорили: “Отмечу доброе событие белым камнем”. Древние белые камни напоминали о радости, пролетевшей над этим местом. “Радоваться Вам”, нашим дорогим друзьям! Забыть всякие тернии и собрать из лучшего сада цветы Культуры. Так и скажите, когда соберетесь в памятный день. Будьте добрее в памятные дни. Много безобразия в мире, а Вы соберете прекрасное и прикроетесь щитом терпения. Все вспоминаются мудрые слова Леонардо: “Терпение для оскорбляемых подобно теплой одежде для зябнущих. Удвой одежду и не почувствуешь холода”.

“Важную” новость сообщило радио из Лондона: у Уоллеса бронхит, и он не мог читать лекцию в Мичигане. По счастью, мир не провалится без лекции матерого притворщика. Неужели какие-то легковеры еще ему доверяют? Помните, как мать Рузвельта называла его злым гением своего сына. Перед смертью Рузвельт понял изменническую природу Уоллеса. Иначе случилось бы неслыханное бедствие для Америки, сквернявчик мог бы стать президентом. И теперь-то тяжко, а могло быть гораздо ужаснее. Радио и газеты все время поминают о ценах, растущих у Вас. Можно представить, что происходит в действительности и во что превращается жизнь. Интересно, каково существование художников? Каковы условия выставок, цен и всех подробностей стоимости материалов. И чем могут покрывать художники вздорожание жизни? По ценам во время войны из Франции и Швейцарии можно было судить о каком-то существовании художественного быта, во что оно обратилось сейчас, в дни “мира”? Очень интересно, что у Вас слышно? А у нас все продолжаются убийства неповинных прохожих, грабежи и поджоги. Каждый день радио оповещает о новых безобразиях. Иногда губернатор облетает бедственные местности и с высоты аэроплана в один день в чем-то убеждается. Но как усмотреть с воздуха насильственные обращения населения в ислам, похищения женщин, насилия и прочие ужасы? С ковра-самолета вопли не услышать. В газетах бывают такие заголовки: “Не было больших инцидентов. В Дакке сожжено пятьсот домов”. Так человечество приучается к крупным масштабам. Скоро, пожалуй, скажем о небывалом наводнении в Ассаме, обездолившем триста тысяч человек, что это маленький эпизод. Конечно, рассуждая космогонически – такое бедствие ничтожно, но ведь мы земляне – горя, горя-то сколько! А вот в Бенгале целый округ осажден крепко вооруженными бандитами и ограблено более двухсот селений. Опять поток горя! Двинуты войска. Теперь, вероятно, Сураварди объявит, что это пустяки. Многие сотни уничтоженных домов, многие тысячи убитых и обездоленных – все бедствие окажется “пустяками”. А вот и еще нечто прискорбное. Неру полетел с дружеской миссией к пограничным племенам, и там целый день обстреливали его аэропланы не только из винтовок, но даже из пушки. По счастью, в аэроплан Неру не попало, но машину, летевшую около, пуля пробила. Неслыханно! Вот Вам и дружеская миссия! Кто устраивает безобразие?

Ну, теперь давайте обернемся опять к доброму, к хорошему. Как-то очень давно Морис написал сюиту поэм к моим картинам, вроде того, как была ремизовская “Жерлица дружинная”^[1]. Теперь, через много лет, поэмы Мориса начали появляться в “Кочин Таймс”, в “Our India”. Удивительны эти обороты колеса времени. Соберу и пошлю Морису, он будет рад. Из Китая [пришли] письма от каких-то новых друзей. Всем им хорошо бы послать “Знамя Мира”. Приложу несколько адресов – прошу Катрин и Инге, пусть пошлют книгу в память Спенсера, во славу Культуры и мира. Где на списке будет цифра два или три – значит, туда можно послать несколько. Конечно, нам можно прислать пачками – несколько десятков. В Америке можно послать в лучшие библиотеки, в университеты, в музеи. На месте Вам посоветуют, куда лучше послать, где меньше вредительства. Вегетарианцам можно дать и в магазины, а цены назначить в зависимости от себестоимости.

Сейчас пишу “Бум Эрдени поражает девятиголового черного мангуса” – монгольское сказание. Кто знает, может быть, и эта картина попадет в музей Улан-Батора. Помните, любопытнейшее время было в монгольской столице. Помните, как Вы летели в Москву, и летчик коленом держал выпадавшую часть машины. И как только Вы добрались, а Бори-то уже и нет. От Татьяны Григорьевны на днях было письмецо. Все спрашивает о нашем приезде. Здоровье ее все еще не вполне наладилось. Упоминает о письме Бабенчикова, по-видимому, оно где-то в пространстве шествует. Живет Т.Г. на прежней квартире. Всем трудно живется. Вот и Валентине трудно, не вмещается она в рамки окружения. А Вам разве легко? Только твердое осознание полезности производимой работы может помочь. И всюду трудней и трудней пашня Культуры, откуда столько камней навалилось? Но, вопреки очевидности, будем очищать почву во имя светлых памятных дней. Пусть по обочине пути высится много белых камней, светлых свидетелей. Индия и Америка установили дипломатические сношения. В Дели уже американский посол и тибетский посол, а нашего все еще нет. Завидно и обидно! Почему же еще нет посла от ближайшего соседа? Скорей бы! Скорей!

Доброе письмо от Грабаря (13.IX.46) – скоро дошло, хотя и не по воздуху. Среди хороших вестей и много грустного. В параличе скончался Е.Лансере – прекрасный мастер и человек, Богаевскому в Симферополе немецким ядром оторвало голову. Лукомский умер. Где-то в Германии померли Пурвит и Богданов-Бельский. Самокиш умер в Крыму в оккупации. Дом Г.Лукомского разрушен в Лондоне бомбою. Целый синодик! От “Мира Искусства” кроме Грабаря и меня остались Добужинский, Остроумова, Бенуа, Щусев... совсем мало! А группа была немалая, могла называться “могучей кучкой” – вроде как такая была в музыке. Остальные сведения Грабаря хороши, и пока к совету Гус[ева] (о чем Вы писали) нет нужды обращаться. А все-таки в Индии ам[ериканский] посол, а нашего еще нет. И это придет! Все придет, но невозможно терять время, когда весь мир в неслыханном напряжении.

Опять письмо от А.Ренца (доставленное через вице-короля) – теперь речь идет о Roerich University! Просто беда! Хоть бы оставался он при Знамени Мира. Не можем мы отсюда писать ему. А если кто хочет работать для Знамени Мира, то ему не нужны сложные построения – делай добрый посев, где возможно. Елена Ивановна подвернула ногу в саду. Уже несколько дней не выходит, но, по счастью, на этот раз не так сильно, и дело идет на поправку.

В день Девали – индусский Новый год – у нас были обычные вечерние огни. Собрались индусы всех каст. Буддисты, мусульмане, русские. Все было дружелюбно, никто никого не обижал. Спрашивается, откуда же “средневековое зверство”, происходящее в восточной Бенгалии и в других городах Индии? Кто же вдохновители этой дикости? Ох уж эти злые политиканы, всякие Джинны да Сураварди! И откуда такая людская злоба бездонная? Призовем все добро Культуры! Джин прислал превосходное обращение к фламмидам. Такие весточки останутся как живоносные зерна Культуры. Эта “Flamma” – огонек пробежит и осветит чьи-то обиталища. Безразлично, будет ли внешний отклик, но душевный след останется. Живая мысль не погибает. Пусть в вихрях пространства светит огненная “Flamma”. И АРКА радуги пылает как свидетельство Культурного Единения. И Академия искусств напоминает о будущем. А Знамя Мира и Агни-Йога нерушимы как победный стяг человечества. Да будет! Друзьям, добрым друзьям наш сердечный привет.

Радоваться Вам,

Н.Рерих.

28 октября отправлен Вам пароходом пакет “Надземного” до 613-го [параграфа] включительно. Когда дойдет?