14.01.1946 (Письма Е.И.Рерих в Америку т.4)
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
| Информация о письме |
|---|
|
14.I.46
Родная и любимая Зиночка, много радости принесло описание второго собрания членов [Общества] Агни-Иоги. Дружественный обмен мысли и мнений, ответы на вопросы так необходимы для процесса расширения сознания приобщающихся к Учению Живой Этики. Очень одобряю тактику Зиночки. Истинно, многому можно научиться, следя за ходом мысли участвующих в обмене мнений. Отрадно видеть, как оживает интерес к духовным вопросам.
За время войны возникли новые группы вокруг книг Агни-Иоги, так из
Китая и Австрии получили письма от новых группировок там. Есть новые читатели и в Англии, и в Бельгии, и в иных местах, но мы не связываем их в группы, пусть сначала ярче и тверже выявятся. Да будет время, когда эти книги окажутся среди самых насущных и любимых. Наша радость в том, что книги эти продолжают создаваться.
Родная моя, не следует слишком печаловаться отсутствием ответов из BOKC'a. Видимо, такой метод им весьма обычен. Так, из Англии один ученый из Кембриджа писал Юрию, что наконец-то ему удалось получить через полтора года ответ на его вопрос. Вот и здесь местный представитель ТАСС в течение нескольких месяцев перестал пересылать нам газеты, ибо и сам не мог получить их; сейчас же он буквально завалил нас ими. Прислал и летние, и осенние, и самые разнообразные: кроме "Правды", "Красной Звезды", "Известий", также посвященные искусству, науке, литературе и т.д. Много в них интересного, и всюду намечается большой размах при каждом начинании. Русская Ширь сказывается в строительстве. На наш запрос об адресе BOKC'a местный предст[авитель] ТАСС заявил, тоже после неоднократного ему напоминания, что он его не знает!! Семья этого представителя проводила лето в нашей долине и дважды заезжала к нам, были дружественны. Отрадно было видеть, как одиннадцатилетний мальчик и шестилетняя девочка жадно набросились на имеющиеся у нас русские книги. Замечательно, что и в самом молодом поколении та же жадность, та же любовь к книге, которая всегда была отличительной чертой в русской молодежи.
Между прочим, нельзя ли проверить через какихлибо хорошо осведомленных лиц, насколько легко можно получать ответы на запросы через другие организации. Живя в Индии, мы уже немного привыкли, что ответы на письма к индусам приходят иногда через год; так же приглашение или оповещение о дате, когда должен состояться ученый съезд, на котором Вы приглашены читать доклад, приходят за четыре дня до его открытия, тогда как чтобы попасть к сроку из наших мест, необходимо иметь в распоряжении хотя бы семь дней. Вопрос времени здесь не имеет никакого значения, многое здесь исчисляется какими-то иными измерениями.
Н.К. переслал Вам письмо Гусеву. Несомненно, есть какая-то связь его с Яременко, но они, видимо, хотят иметь сведения и от Н.К. Они правы, но нужно как-то не обидеть Яременко, потому будем осторожны. Конечно, нечто выявится или наметится после Вашего свидания с Гус[евым]. Будем с нетерпением ждать результата этой беседы. В течение разговора, может быть, выяснится и вопрос, как Вам лучше и легче получить новый материал для выставок, а также не следует ли Вам повидать секретаря консула.
Теперь тяжкий вопрос о Шклявере. Необходимо как-то его оформить, дать ему понять, что послевоенное время настолько трудно и сложно везде, что ни Вы, ни мы не можем финансово поддерживать французское Общество. Кроме того, при настоящем положении в его стране ожидать немедленного возрождения деятельности культурного Общества невозможно, потому мы предлагаем временно не возобновлять его, но охранить архив и картины.
Причем, если стены в прихожей Пероннэ такие дорогие (удивительно!), то можно сложить картины в подвал или предложить [в] один из франц[узских] музеев - их много во Франции, а Н.К.- член Академии в Реймсе. Если же музеи не интересуются искусством, то остаются два дружественных места - Брюгге и Прага. Напишите, родная, что, конечно, как только трудности и туман послевоенного времени рассеются и можно будет думать о какой-то культурной деятельности за границей, он не будет забыт. По некоторым соображениям нам лучше ему не писать отсюда, передайте и это ему. Все средства напряжены до последней возможности, и вздорожание жизни здесь растет не по дням, но по часам. Многие знакомые стремятся уже уехать отсюда.
Относительно приглашения старых членов в Комитет Знамени Мира, я не очень стою за это. Предпочитала бы видеть новых и молодых. Нужен
энтузиазм, который отсутствует у людей пожилых. Грустно, что есть люди, которые не понимают значения дружелюбия и справедливого отношения к народу, спасшему Европу и, м[ожет] б[ыть], и Америку от германского ига и засилия. Нельзя переносить неприязнь к временному режиму на весь народ. Такая несправедливость должна быть изжита. Русский народ явил такой героизм, такую жертвенность, такое доказательство силы духа и стойкости нации, что следует преклониться и понять, что такой народ займет предназначенное ему достойное место в идущем Переустройстве Мира. Атомическая энергия духа человеческого, когда она пробуждена в жертвенном героизме, во много раз превышает механику атомных бомб. Уид прав, что победа будет за нами, но не посредством суда. В Новом Мире - пути новые.
Не требуйте слишком много от Муромцевых. Илья жил в совершенно другой атмосфере и среде. Многое ему трудно воспринять, но человек он очень хороший и честный и по-своему старается творить добро. Он так любил Санусю, так был привязан к ней, и ему тяжко его одиночество. Его способность любить трогает меня, много можно простить человеку, который умеет любить. Труднее всего иметь любящее сердце.
Родная моя Зиночка должна чуять, как ценим и любим мы ее. Истинно, она наша самая близкая сотрудница и свидетельница великих знаков. Как мы ждем время, когда судьба опять сблизит нас! Конечно, сроки уже кратки, но перед началом новой ступени особенно тяжко ждать подвижки.
Что Дедлей, сердце шлет ему привет сердца и веру в его силу духа. Мое любимое качество - это преданность. Преданность до конца, несмотря иногда на то, что очевидность затемняет действительность. Преданность, которая живет среди Братства, не знает никаких уклонений, никаких сомнений, но верит всем сердцем в великую мудрость и любовь В[еликого] Вл[адыки]. Родные наши, я люблю Вас. Привет всем друзьям.
Е.Рерих
