18.08.1939 Рихард Рудзитис Елене и Николаю Рерих
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
(Wikipedia python library) |
(Wikipedia python library) |
||
| Строка 331: | Строка 331: | ||
| + | == {{PrimText}} == | ||
== {{PrimText}} == | == {{PrimText}} == | ||
<references/> | <references/> | ||
{{PerevodStroki}} | {{PerevodStroki}} | ||
| - | {{LetterPostEdit|12.08.1939 Елена и Николай Рерих Рихарду Рудзитису|Письма с Гор т.2, Оглавление|28.08.1939 Рихард Рудзитис Елене Рерих}} | + | {{LetterPostEdit|12.08.1939 Елена и Николай Рерих Рихарду Рудзитису|Письма с Гор т.2, Оглавление|28.08.1939 Рихард Рудзитис Елене Рерих}} |
| - | [[Категория:Письма Е.И.]] | + | [[Категория:Источники]] |
| + | [[Категория:Письма семьи Рерих]] | ||
| + | [[Категория:1939]] | ||
| + | [[Категория:Письма Е.И.Рерих]] | ||
[[Категория:Письма с Гор т.2]] | [[Категория:Письма с Гор т.2]] | ||
Версия 14:53, 29 апреля 2007
Рихард Рудзитис Елене и Николаю Рерих
Рига, 18.VIII.39
Дорогие Елена Ивановна и Николай Константинович!
Вчера в нашей старшей группе было интимное заседание на тему: самодисциплина. К.Драудзинь по этой теме прочла небольшой доклад и из письма Е.И., я свой реферат отложил до следующего четверга, когда соберутся все члены нашей группы. Это заседание означает для нас новый и, надеемся, решительный поворот, так как мы решили собираться регулярно два раза в месяц и каждое заседание посвятить определённой теме. Таких актуальных тем, которые мы вновь и вновь должны осознать и углубить в своей жизни, ведь множество, например, ближайшие заседания будут посвящены почитанию Иерархии, сотрудничеству, единению и пр., и все вопросы будут обсуждаться не только теоретически, но и с точки зрения практической осуществимости их, иллюстрируя их примерами и т. д. Это даст не только новое углубление нашему сознанию, но и многое для нашего взаимного единения и сотрудничества. Помимо того, на этих заседаниях будут читаться фрагменты из Ваших писем, обсуждаться и решаться актуальные вопросы в связи с Обществом. Заседания открою я, но каждый раз будет избираться новый председатель (по очереди), который и будет руководить дебатами и пр. Сюда будут допускаться лишь активные 14 членов старшей группы, которые и будут подчиняться более строгому порядку, должны будут заранее заявить, если не могут явиться на заседания, и пр. Те некоторые другие члены, которые по тем или иным обстоятельствам могли явиться лишь изредка в старшую группу, будут приноравливаться лишь к тем гостям (активным членам) из провинции, которые по традиции имели доступ в нашу группу. Но они не будут иметь право посещать наши интимные заседания, а лишь обыденные еженедельные, где будем разбирать лишь книги Учения. Понятно, и «гости», если проявят в достаточной мере свою активность на пользу Общества, могут быть переведены в старшую группу. Интересно, например, что г-жа Иогансон, которая со времени ухода Феликса Денисовича не являлась в Общество, недавно высказала желание вновь посетить Общество. Понятно, пока ей придётся назначить одну из младших групп, хотя она и была одной из основательниц Общества. Далее, вышеупомянутые темы мы порою повторим и на общих заседаниях по четвергам. Для того, чтобы устранить несколько «официальный» тон в нашем зале, так как уже многие годы рефераты читались с кафедры, мы с Драудзинь на следующем собрании решили устроить всем «сюрприз» и собрать всех членов в зале вокруг круглого стола, хотя бы всем и пришлось сидеть в двух рядах, это внесло бы некоторую интимность и помогло бы осуществить дебаты и собеседования, которые до сих пор на больших собраниях с кафедры были трудно осуществимы. На такие заседания обыкновенно являются около 30–40 членов, порою до 50-ти. Заседания групп у нас обыкновенно проходят в небольших смежных с залой комнатах. В следующее воскресенье наше Общество устраивает экскурсию, цель которой, в сущности, тоже взаимное сближение. На природе будут читаться письма и вестись беседы.
Осенью придётся перестроить и наш музей и разместить картины по комнатам. Часть работ латышских художников так прекрасны, что даже не хочется прикасаться к парижским и эстонским приобретениям. Не знаю, когда этот прискорбный юпатовский вопрос будет ликвидирован, и возможно ли будет это. Но всё ещё приходится возвращаться к нему. Как я уже писал, мы решили давно «расстаться» с Юпатовым, теперь исключительно от такта Гаральда Феликсовича зависит, как он это осуществит. Г.Ф. мне сообщил, что Юпатов получил обещания подарить музею картины ещё от ряда художников. Г.Ф. теперь вполне согласен со мною, что Юпатов должен был обращаться к художникам лишь в сопровождении кого-нибудь из нас, чтобы не получилось впечатление, что он наш представитель, но лишь приглашённый нами специалист – «импресарио». С другой стороны, наше присутствие, как я уже писал, важно при выборе картин. Вообще, надо подумать и о будущем, опасаюсь, что при каком-нибудь конфликте Юпатов мог бы говорить, что собрал для нас музей, что в сущности было бы неправдой, так как он собрал лишь часть картин. Всё же теперь поневоле приходится довести собирание картин до конца и к оставшимся художникам обратимся мы сами, с другой стороны, и потому, чтобы те художники, которых мы не посетили, не обиделись. Вообще, этот юпатовский вопрос принёс немало неприятностей, и, признаюсь, из-за него этим летом я даже несколько ночей не спал. Невзирая на всё усердие Юпатова, я предостерегал от него Г.Ф., так как сразу чуется, что он человек, который может одинаково служить противным силам, даже дугпа, хотя техника у него хороша, но все рисованные им портреты бездушны и жутки. Жаль, что мы раньше не подумали об одном полезном сотруднике, нашем активном члене Микельсоне, который кончил художественную академию и живёт как преподаватель в провинции. Он человек понимающий и знаком со многими художниками. На днях я вместе с ним уже посетил нескольких художников. Верю, что в будущем «post factum» и не будет, ибо выработаем новый план сотрудничества.
Г.Ф. высказал правильную мысль, что Юпатову надо было бы подыскать какое-нибудь занятие с определённым жалованьем, тогда он не занялся бы сплетничанием и пр.
Мы ещё не послали парижским художникам благодарственные письма за подаренные музею картины, но собираемся это сделать. Но как быть с Бенуа – очень не хотелось бы посылать ему (притом он дал нам совсем невзрачную вещь!). Также пока не отправили благодарность Серебряковой и Анненскому, адреса которых не знаем, так как теперь они уехали в деревню (?).
Прилагаю при сём копию нашего «внутреннего устава» – для Вашего просмотра и одобрения. В сущности, это не устав, но квинтэссенция нравственных тезисов, основанных на Живой Этике. Устав назван «Обязанности истинного члена», но можно было бы дать и более краткое название. Он выдержан не в форме императивов, но поощряющих положений. Полагаю эти указания дать перепечатать на машинке (вроде книжки небольшого формата) и раздать всем членам. Считаю их необходимыми для ежедневного напоминания об обязанностях членов. Я постоянно ношу при себе книжку, где записываю всё лично для меня самое важное из Учения и Ваших писем, и часто перечитываю. Буду Вам очень благодарен за совет и указания. Полагаю не упоминать название Общества, на случай, если устав попал бы в чужие руки. По той же причине пришлось лаконично выражаться о Иерархии, вообще об этих параграфах много думал. Возможно, что кое-что придётся ещё продумать и переделать (например, параграфы 1, 4) и дополнить. Когда получу Ваш ответ, ещё раз совместно обсудим в старшей группе.
Второй том Писем уже весь набран и скоро приступят к печатанию. Полагаю дополнительное письмо о вегетарианстве отнести к 1938г., а закончить письмами 1939г. – о браке и к К.О.Валковскому. Или последнее совсем выбросить? Когда-то было прислано дополнительно письмо от 4.XI. 35, но мы его не поместили, потому что повторяется почти всё, что в следующем письме (Евгению Александровичу). Есть и в других письмах повторение цитат, например Холла, но это не так важно, можно оставить.
Получил очень сердечное письмо от Бориса Георгиева, пошлю Вам копию со следующей почтой. Он просит передать Вам привет. Обещает подарить музею один из своих этюдов.
Только что получил известие от Туркиной. Давно беспокоился, почему она не отвечает. О своей жизни, понятно, пишет лишь одну фразу: «Жизнь здесь в настоящее время несуразная. Изоляция и контрольные пункты не облегчают и без того тяжёлое положение». Очень обрадовалась английской вести от Вас. Полагаю, что Вы не получаете писем от неё, потому и сообщаю.
Официальное празднование десятилетия нашего Общества мы сможем устроить лишь следующей осенью, когда пройдёт «юридическое десятилетие»; Общество основано 17 октября 1930 года. К этому времени мы лучше подготовимся, а также соберём больше материалов. Желаем этой зимой устроить больше вечеров с гостями и пр., это возможно будет отметить и в нашей юбилейной брошюре. Только как тогда быть с Фламмой? Пожалуй, во Фламме можно отметить десятилетие и теперь, но сказать, что празднества произойдут в следующем году. Запрошенные биографические заметки и снимки постараюсь доставить.
Сердечное спасибо за последнюю посылку Надземного, а также за письма Н.К. от 15, 24 июля и 7 августа (Ивану Георгиевичу). По последнему видно, что Вы ещё одно письмо писали, не задержалось ли оно?
Буду жить в отпуске в Melluzi до начала сентября, но я нахожусь в постоянном контакте с членами, почти ежедневно кто-нибудь заезжает. Получаю также корреспонденцию из своей библиотеки, так что Вы можете адресовать уже туда.
Шлю Вам мои самые сердечные и светлые мысли. Искренне преданный Вам,
Р. Рудзитис
_______
Николай Рерих Рихарду Рудзитису, Гаральду Лукину и Ивану Блюменталю</p>
19-8-39
Родные наши!
Большое спасибо за присылку пачки английских листовок. Разошлём их, и, конечно, будут и ещё ответы. Статистика утверждает, что на циркулярные обращения получается одна десятая ответов. Потому-то их и требуется рассылать в большом количестве. Пока что в Индии как раз подтвердилось статистическое соображение. Куплены десять экземпляров, но говорят, что ожидаются и ещё. Также, пожалуйста, пришлите нам ещё десять английских монографий. Дело в том, что осенью предполагаются выставки в трёх или четырёх городах, при которых будут и продажи книг и прочих изданий. Мы уже получили от Конлана Студио и порадовались, что, кроме его статьи, был также добрый отзыв о монографии, а кроме того, было вначале интересное редакционное примечание. Вы, конечно, на всё это обратили внимание. Можно бы даже дать об этом заметочку в Сегодня. Кроме того, Вы, конечно, заметили, что воспроизведена картина, находящаяся в кабинете президента. Думается, что это обстоятельство даёт хороший повод поднести ему номер Студио, при соответственном письме, в котором будет указано воспроизведение этой картины. Каждым знаком во благо нужно пользоваться. Наверное, Вы ему поднесёте и английскую монографию. Очень ждём от Ивана Георгиевича дальнейших сведений о его друзьях. Поистине, нельзя потерять ни дня, ни часа.
Теперь же является особый спешный интерес узнать, будут ли напечатаны в шанхайской прессе посланные Вам для этого две статьи. Ведь Вы являетесь нашими представителями, и потому вполне естественно, что, вместо письма поверх Вас, именно Вам поручается эта передача. От В.П.П[отёмкина] никакого письма не последовало. Впрочем, как я уже писал, если бы он вздумал писать непосредственно, то такое письмо могло и не дойти. Кто знает, сколько писем может не доходить, а обнаружиться сие может лишь случайно через долгое время. Послали ли Вы для временного просмотра монографию Ерёменко Конлану? Он уже начал работать над биографией, но, конечно, она не помешает монографии, ибо возьмёт долгое время, а кроме того, переговоры с английскими издателями, наверное, тоже потребуют значительного времени. Мы получили прекраснейшее письмо от Клементия Станиславовича, сопровождённое добрым письмом от Аншевиц. Сколько замечательных возвышенных устремлений звучит в письме К.С.! Скажите ему, как мы глубоко радовались, видя его сердечное и правильное суждение о великом будущем. Как ценен такой человек, вносящий обобщение и единение! Дух, утончённый и возвышенный страданиями, особенно воспринимает грядущие вибрации. Радуемся, что ушиб Рихарда Яковлевича не оставил последствий. Бдительность нужна всюду. Вот уже вторую неделю Владимир Анатольевич в постели с бронхитом. В этом году он болеет уже третий раз. Вообще, как и Вы, наверное, замечаете, токи очень тяжёлые, а к тому же и всякие директорские настроения вносят смуту. Получили ли Вы Надземное до § 470? Не посылаем следующих страниц до получения Вашего уведомления. В смутные дни будьте особенно дружны. Очень ждём от И.Г. дальнейших сведений. Всё это так спешно. Да будет Вам светло.
Сердцем и Духом,
Н.Р.
Пожалуйста, пошлите английскую монографию ДЛЯ ОТЗЫВА по адресу ТАМПИ (К. P. Padmanabhan TAMPY, В. A. NEW LODGE, Chettikulamkara, TRIBANDRUM, Travancore, Brit. India).
_______
<h2 style='margin-top:30.0pt;margin-right:198.55pt;margin-bottom:0cm; margin-left:1.0cm;margin-bottom:.0001pt;text-indent:0cm'>Николай Рерих Рихарду Рудзитису, Гаральду Лукину и Ивану Блюменталю</p>
24-АВГ-1939
Родные!
Письмо Ивана Георгиевича от 16 августа доставило всем нам много радости. Представляем себе, как Наталочка и Маринка посылают нам поклон. Очень горюем о тяжёлом болезненном положении Клементия Станиславовича. Сколько сил духа нужно иметь, чтобы стойко выносить все боли. Передайте ему наши лучшие мысли и восхищение его мужеством. Очень радуемся, что библиотека Музея может получить такой большой дар в тысячу книг. Вот это настоящая культурная кооперация. Рад, что друзья интересуются моею биографиею. Действительно, чем больше знать, тем лучше. Лишь среди истинного знания разрешаются все недоумения, тем более, что, как Вы знаете, мракобесы пользуются каждою минутою, чтобы затемнить и извратить факты. Вот эти-то искажения и нужно выяснять. Если бы мы знали, какие именно детали Вам ещё не знакомы, мы были бы так рады рассказать их Вам, насколько позволяют условия почты. Не удивляюсь, если конверт был вскрыт, ибо по нынешним временам всё возможно. Потому-то иногда не хочется, чтобы непрошеные читатели вторгались в письма или статьи. Как были мы, так и остались, и в 1926 году во время нашего пребывания это было подтверждено. Тогда же была решена дальнейшая экспедиция. Вы, вероятно, будете очень смеяться, если скажу, что у нас был китайский паспорт длиною около трёх аршин. Но, так или иначе, проехали всюду без нансенского паспорта[1]. Во всех наших передвижениях особенно хорошо относились к нам французы. Вообще для биографии богатейший матерьял. Жаль, что в биографии, которая сейчас пишется, наверное, многое не будет включено – просто места не хватит. Но если бы Вас что-нибудь особенно интересовало, то хотя Вы и заняты, но всё же уместите в письмо. Очень хорошо, что Вы двинули возможность напечатания научных трудов Юрия. Ведь он сейчас очень признанный учёный и исследования в его области будут так нужны. Хорошо и то, что Вы чувствуете нужность поспешности. Ведь и научные труды, и мои статьи не должны залёживаться, ибо иначе теряется их свежесть. Так нужно поделиться научными и художественными знаниями и приобщиться к молодым поколениям. Случилось так, что от начала деятельности мне приходилось иметь дело с молодыми и иметь около себя ни много ни мало как 2500 учащихся ежегодно. Вы знаете, как разнообразна была по своему составу наша школа и в ней широко были представлены и прикладные ремёсла. Таким образом мне довелось познакомиться с народным творчеством, и когда говорю о нём высоко, я утверждаю это на личном опыте. Пора быть там, где народное творчество расцветает. Как никогда, культурные силы должны быть вместе. Очень хорошо, что Вы знакомите друзей с моими статьями. В конце концов, они могли бы напечатать и статью Друзьям художникам. Последняя статья Русская Слава, конечно, не для Сегодня. Здесь по-прежнему постоянно просят мои статьи для местных журналов. И почти всегда удаётся затронуть и любимые предметы. Очень хорошо, как Вы характеризовали Шри Дикмана; чтобы поставить точку над «i», я написал письмо редактору их журнала и перевод его для Вашего сведения посылаю. Всякое враньё должно получить по заслугам. Совершенно не понимаю, каким образом друзья Ваши не знают, где служит Ив[анов]. В Париже мы уже достаточно пострадали из-за авторов монографии. Было бы странно, если и противоположное мнение было бы тоже против авторов. Тогда уже действительно некуда деваться. Вы хорошо делаете, что выясняете и этот вопрос, ибо монография должна всюду продвинуться. Мы только что получили отличный отзыв, написанный известным индусским художником Сеном. Вот как пишут непредубеждённые и широко мыслящие люди. Между прочим, Конлан писал, что монография встряхнула художественный мир, это действительно так, ибо мы уже слышим добрые суждения о номере Студио. Особенно же удачно, что теперь и в октябрьском и в ноябрьском номерах будут упоминания. Один из здешних самых знаменитых художников Кумар Халдар жертвует для нашего рижского Музея свою картину, и взамен мы ему дали монографию. Может быть, здесь и ещё будут такие удачные обмены, а ведь Вы давно хотели иметь и несколько индусских вещей.
Надеюсь, что Вам уже удалось передать с моим приветом монографию Аст[1].
И Вашим друзьям передайте мой привет. Между прочим, не худо бы им дать и одну английскую монографию. Ведь она является как бы совсем отдельной книгой. Не посоветуют ли друзья послать английскую монографию, хотя бы один экземпляр, в центральную[1] библиотеку? Совсем ли замолчал Иудушка[1] или же где-то продолжает свою корреспонденцию? Вообще, вероятно, у Вас, несмотря на летнее время, очень много всяких впечатлений. Будет очень хорошо, если библиотека Музея обогатится большим книжным пожертвованием. Этот толчок повлечёт за собою и другие возможности. Конечно, в библиотеке Музея, кроме художественных изданий, могут быть и литературные, но главное – искусство. Да будет светло,
Н.Р.
Пожалуйста, сообщите, имеете ли сведения от мисс Грант и получили ли от неё клише?
Передали ли мою статью Мир искусства в Сегодня? Кстати, какой именно гонорар там набрался, и тогда мы можем эту сумму балансировать со здешними получениями за монографию, которая достигла сейчас 216 рупий. (Около 432 латов.)
_______
Примечания
Примечания
