21.05.1937 Е.И.Рерих Н.П.Серафининой
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
| Информация о письме |
|---|
|
Е.И.Рерих – Н.П.Серафининой
21 мая 1937 г.
Дорогая и родная Надежда Павловна, сказать не могу, как встревожило меня Ваше последнее письмо. Скорбная нота в нем зазвучала и в моем сердце, и мне хочется приласкать Вас и сказать: родная, бодритесь, все пройдет, призраки прошлого уйдут. Мы должны жить будущим, ибо подвиг уже близок. Родина потребует всех сил, потому берегите их. Знаю, как трудно сейчас сохранять психическое равновесие, ведь токи ужасны и все еще сгущаются. Понимаю всю трудность и сложность жизненного пути, но разве не имеем мы высшую радость сознания, что Великий Облик, хранимый в сердце, знает все тяготы наши и всегда готов помочь там, где мы приложили свои усилия. А сколько духовной радости в несении подвига во благо окружающих нас, ведь только путем самоотверженности можем мы приблизиться к заветной мечте. Потому с сердечной готовностью примем самое трудное, зная, что оно знаменует путь кратчайший. Прочтите, родная, скорбную жизнь Е.П.Блаватской, как неимоверно труден был ее путь на чужбине и в полном одиночестве, не имея даже возможности говорить на своем языке. Но сейчас она уже достигла радости духа и в новом облике работает в теснейшей близости к Великому Владыке. Ведь и наши сердца стремятся к этому великому сотрудничеству, не разделенному никакими условиями, потому примем самое трудное, самое тяжкое для этой высшей радости.
Спасибо за присланные карточки хороших людей. На карточке трех женских фигур, конечно, средняя самая яркая, но для исследования всегда лучше иметь одиночные, чтобы излучения не смешивались. Теперь если наша близкая сотрудница г-жа Монтвид (сообщите мне, пожалуйста, ее имя и отчество) настаивает на допущении Б.Хмелевского в члены Общества, считая его полезным сотрудником, то не будем препятствовать. Конечно, при приеме в члены Общества следует выказывать разумную осторожность, но быть исключительно строгими мы не можем. Лишь эзотерическая секция должна быть очень охранена. Потому, соглашаясь на желание г-жи Монтвид, предупредите ее об осторожности с ним и о его семейной связи, его брат может быть вреден.
Как подвигаются подготовления к задуманному съезду? Ведь мы так близко к сердцу принимаем деятельность общества и рост его членов. Хотелось бы больше слышать о каждом из них. Знаю, что это трудно, но все же попрошу Вас, родная, сообщите мне некоторые подробности и о невесте Вашего духовного сына. Мы никогда не высказываемся против брака, потому если Ваш духовный сын нашел близкую душу – благо ему. Хотелось бы знать больше и о всех сотрудниках, что Глемжа? Он, видимо, серьезно подходил к Учению? Имеете ли какие новые сведения о Козловском? Он очень вредный.
Вы, вероятно, слышали о предполагающемся новом съезде теософов в Париже? Может быть, узнаем о новом постановлении Мирового Братства вроде Женевского. Е.Ф.Писарева продолжает дружественную переписку с Н.К. Между прочим, в своем последнем письме к Н.К., по прочтении нескольких книг Учения, она пишет: «Мне остается лишь одно – просить Вас великодушно простить и забыть это неудачное постановление и поверить, что все зарубежные теософы, в том числе и А.А.Каменская, высоко ценим Ваши труды и гордимся Вами. Исключения могут составлять только фанатики. Соловская самоотверженно работает для теософии, но она не знает иностранных языков, и это сильно суживает ее горизонт. Простите ей ее авидья». Но сама зачинательница постановления не нашла в себе великодушия признаться в своей авидья и написать несколько извинительных строк Н.К. Вероятно, милая Е.Ф.Писарева взяла на себя смелость высказаться за свою Авву А.А.Каменскую. Время покажет. Сейчас время не для раздоров и сектантских распрей, да еще с призывами к ним. Дружелюбие и сотрудничество нужны, ибо близок час несения подвига. Родина должна услышать зов сердца, а как зазвучит он, если в сердце горит черный огонь?
Все вышесказанное пишу Вам доверительно.
Сейчас у меня появился новый корреспондент – архиепископ украинской православной церкви. Увлекается книгами Свами Вивекананды и некоторыми теософическими, прочел две-три книги Учения Живой Этики и написал мне, прося дальнейшего руководства. Это уже не первый пастырь, приближающийся к Учению. Наиболее ярким и просвещенным среди них был наш друг архиепископ церкви в Америке.
Скоро закончу собирать книгу «Братство». Немедленно вышлю ее в Ригу для издания. Вероятно, осенью выйдет. Всегда рада ответить на Ваши вопросы.
Вероятно, к Вам доходят много вестей из нашей Родины. Так, очищение и пробуждение продолжаются. Истинно, 36 год ознаменовался великой Победой.
Родная Надежда Павловна, не останавливайтесь на настоящем, но устремите всю силу духа в будущее. Только будущее, не засоренное смутою недавнего прошлого и настоящего, может позволить мыслить светло.
Шлю Вам мысли бодрости, мужества и радости к подвигу.
Сердцем с Вами.
Сейчас пришла почта из Риги с описанием поездки члена Общества Блюменталя. Не могу не поделиться с Вами этою чудесною весточкою. Привожу Вам выдержки из его доклада: «Случайно мой приезд совпал с выборами нового правления, и я имел возможность, таким образом, познакомиться со всеми членами Общества и провести весь этот день вместе в сердечной обстановке. Собираются у члена Глемжи; к часу дня, когда было назначено годовое общее собрание, помещение уже было переполнено, так что буквально места больше не было. Торжественным молчанием было открыто собрание с мыслью – "чтобы миру было хорошо". Этот момент глубоко запал в душу. Человек тридцать народу, которых первый раз вижу, а между тем эти люди мне бесконечно близкие, родные, самые лучшие мне друзья, которые так же и меня принимают, и казалось мне, будто мы так уже много, много лет сидели и вместе наполнялись мыслями об общем благе.
<...> После выборов, между прочим, обсудили вопрос о созыве конференции в Литве, но потом решили этот вопрос отложить до первой встречи между членами правления Литовского и Латвийского Обществ.
По случаю годового общего собрания было уже заранее решено насадить в саду у Глемжи дуб, и вот, пользуясь случаем, что к ним приехала их мама д-р Серафинина, просили ее быть крестной матерью, а меня, как гостя из Риги, крестным отцом. По предположению крестных дуб назвали дубом Единения и посадили его при торжественной обстановке. После официальной части собрания члены долго не расходились, обсуждая всевозможные вопросы, и в такой беседе засиделись до поздней ночи.
Скажу несколько слов о молодой художнице Тарабильде. Мне показал ее муж маленькую коробку с букашками, червяками, кузнечиками и прочим, сделанными из дерева простым домашним ножом, в возрасте 9 лет, когда она была пастушкой и жила со своими родными. А когда знаем теперешнюю обстановку, в которой приходится художнице работать, тогда проникаешься еще большим уважением к этим людям и их произведениям».
Родные наши, спасибо за эту радость, за этот праздник духа. Так в единении будем работать для будущего.
