22.02.1934 Е.И.Рерих Н.К. и Ю.Н. Рерихам
Материал из Энциклопедия Агни Йоги.
| Информация о письме |
|---|
|
Е.И.Рерих – Н.К. и Ю.Н. Рерихам
22 февраля 1934 г.
«Урусвати»
Только Пасику и Юханчику.
Родные мои, любимые Пасик и Юханчик, письмо это получите, должно быть, в день Вашего приезда в Америку. Сейчас получили Вашу телеграмму из Парижа. Думаем о Вас и представляем себе, что Вы делаете и как все у Вас слагается. Знаем, что все расчищается на Вашем пути. Победа будет сопутствовать Вам, мои родные! Прилагаю копию моего письма к Поруме. Было указано написать ей конфиденциальное письмо. Из него ты увидишь, что немалая опасность грозит со стороны малых сознаний. Вот в чем должно было заключаться очищение сознаний, о котором просил Владыка. Также к общему письму велено прибавить следующее: «Напиши, чтобы немедленно прекратили бросание в пространство вульгарной формулы, ворвавшейся в Башню – "Иф уи ду нот ресив моней, уи гив но информэшен"[1]. Пусть Модра задумается над этой формулой». Вчера пришла американская почта, не принесшая ничего нового, но в конце минутсов имеется приписка Логвана, что Франсис на его запрос о ее беседе с Галахадом ответила, что она скажет то, что найдет нужным. Слов точных не помню, но смысл верен. Думаю, что это потому, что она не получила достаточной ассигновки на свою поездку, ибо об этом она сообщает в своем письме. Как выясняется, и другие брали в долг на поездки. Во всяком случае, со всеми нужно быть начеку. Нет никакого у них дискриминэшен[1], что можно и что нельзя. Двое сотрудниц раздают доверенные им на хранение изображения, другая сотрудница, возмутившись их поступком, тут же втихомолку выдает знак высшего доверия. Ты спросишь, каким образом оказался у Порумы лишний знак? Дело в том, что она жаловалась мне, что камень ее слишком тяжел и ей трудно носить его. Разбираясь как-то при ней в своих вещицах, я нашла небольшой и еще не оправленный, я и дала ей и, чтобы не лишать ее кольца, разрешила ей сохранить большой для Флавия. Страшно виню себя за это. Это мне хороший урок и, надеюсь, навсегда. Никто из трех сотрудниц не оправдал возложенного на них доверия. Прочти внимательно копию письма к Поруме. Там очень серьезные Указания. Также я пишу Поруме, чтобы она взяла бы к себе тетради Учения, ибо страшно оставлять их в нежилом помещении, обсудите, как лучше. Также проси наших показать тебе мое последнее письмо к ним, там страницы из третьей части «Мира Огненного». Пришлем тебе их. (Копию письма к Поруме посылаю в отдельном конверте.)
В двух письмах из Америки сообщается о телеграфном переводе 31 января суммы в 800 долларов в Лахорский банк, но мы не имеем извещения о получении их. Послали туда запрос. Пришло письмо от Омарш, собирается распространять в своей стране твои идеи и твои книги. Просит прислать ему всю имеющуюся литературу и твои книги и, должно быть, репродукции с картин. Также Виаса пишет об успешном открытии, на котором присутствовали Сапру и другие выдающиеся личности и в общем было свыше 250 человек. Была заметка в «Пионере», которую он забыл нам вложить, но, конечно, ни в «Стэтсмене», ни в «Милит.» не было ничего. Неудивительно! Также прислали нам биографический очерк на английском языке, который буду читать сегодня вечером. Обо всем этом будет писать тебе Яруя. Пожалуйста, сообщи мне, насколько его письма будут обстоятельны. Письмо Тюльпинка не содержит ничего нового, продолжает требовать дары от американских обществ для Музея, и, конечно, ты обо всем уже знаешь от Шклявера. Но, должна отметить, что письма стали гораздо почтительнее. Также пересылаю тебе письмо от каких-то О'Меара, представителей французского Красного Креста в Петрограде во время войны, оно было вложено в письмо Тюльпинка. Не познакомится ли он через них с Бенуа? Есть еще одно письмо, но такое глупое, можно сказать сумасшедшее, от какой-то древней г-жи Кук, желающей вступить с тобою в интеллектуальную переписку, но предупреждающей, что она не признает никакого гурушип[1] и сама она была ученицей самого Рамакришны, но нашла, что она гораздо больше преуспела в своем духовном развитии, уйдя от него. Слышала она о тебе от г-жи Мак Леод и читала «Агни Йогу». Мы написали ей, что находишься в отъезде и ее письмо будет тебе своевременно переслано.
Теперь наши новости. Мак Келл. просил взаймы 150 рупий, пришлось дать. Принесли манала-самца, четвертый день живет. Ояна отпаивает его коньяком, ибо он был грустен. Оперение его восхитительно. Знак хороший, встречает восход солнца криком. Также живет у нас крохотный, слепой еще медвежонок. Свет и Людмила носятся с ним. Сделали ему люльку, обили кошмами и на дно положили мешок с горячей водою, кормят с соски. Его посыпают тальком и меняют подгузочки!! Трудно представить себе, чтобы такое крохотное существо выросло в черного гиганта! Сейчас он забавный и хлопот с ним пока немного.
Привезенные Ганизом фильмы уже проявлены, очень приятно было посмотреть на Вас. У Яруи получились очень интересные снимки с Пасика на фоне картины Владыки[1], также прекрасный снимок с моего Юханчика в его кабинете. Он как живой и не обезображен тенями, страшно радуюсь этим фотографиям, пришлем их Вам. Родные мои, берегите себя. Свет приготовляет вместе с ламой лекарство от сифилиса и от рака по рецептам, оставленным монгольским учителем. Светуня очень мил. У нас царствует полное согласие. Ждем обещанного дара, 13 февраля были новые толчки в той же местности и в Патне разрушены последние дома, и 14-го было землетрясение к востоку от Калькутты. Конечно, я чувствовала себя очень скверно. Сейчас у нас очень тепло – апрель месяц, ожидают жаркое лето, но у нас есть два Ки-Ко.
Сердцем с Вами. Е.Р.
Вышла ли книга «Сердце» и «Мир Огненный»? Пришлите по эр мейл[1] по экземпляру.
Примечания
