Н.К.Рерих. Листы дневника т.3. Рылов

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Рылов

Рылов пишет в своих воспоминаниях:

 

«Николай Констан­тинович Рерих, создавший себе всесветное имя своим ориги­нальным, полным поэтического мистицизма искусством, был талантливым директором Школы, все время заботившимся о ней. Кроме тех нововведений, о которых было уже сказано, Рерих ввел лекции по анатомии и, кроме существовавшего краткого курса истории искусств, эпизодические лекции по этому предмету известных специалистов.

Сам он посвящал особые часы обсуждению эскизов для стенной живописи. Организовал под руководством Щуко, Билибина, Макаренко и Плотникова экскурсии учащихся в старинные русские города для изучения древнерусской жи­вописи и зодчества. Надо удивляться, откуда у Рериха столько сил и энергии. Вникая во все детали школьного дела, во все нужды художественно-промышленного образова­ния, проводя свои планы через педагогический совет и ко­митет Общества, привлекая нужных людей, он находил время писать много прекрасных картин, составляющих гор­дость музеев и частных коллекций, делать эскизы декора­ций и целые театральные постановки, росписи храмов в селе Талашкино, громадные панно для Казанского вокзала в Москве (уничтоженные бывшим директором Академии Ху­дожеств Масловым), эскизы для архитектурной мозаики. Кроме того, он писал газетные фельетоны, статьи по искус­ству и белые стихи. Эти его писания я не любил, когда он их читал, не знал, что делать от скуки; я не переносил его архаику в литературе и трудноусваиваемую мистику в сти­хах. Удивительно, когда он выбирал время на все это?! Кроме того, он делал доклады в Археологическом обществе о произведенных им раскопках, собирал ценную коллекцию голландской живописи и коллекцию монет. Всего, что он делал, не перечесть. Он не раз ездил за границу, посещал театральные премьеры, концерты. Он был связан со всеми редакциями, издательствами, типографиями и критиками, знал когда и какую кнопку нажать, и все это он делал, главным образом, для собственной карьеры, славы, денег. Что ж, талантливому, умному и дельному человеку карье­ризм был бы не в укор, если бы он во имя низменных интересов не изменил своей стране, не бросил своего дети­ща — Школу и не уплыл  к долларам за океан».

 

А я-то думал, что Аркаша добр, не завистлив и справед­лив! Он отлично знал, что мы по болезни еще в 1916 году поехали в Карелию на берега Ладоги. Химона приезжал к нам в Сердоболь. Рылов знал, что мы были в Америке всего от 20 сентября 1920-го по 8 Мая 1923-го. Затем — в Азии, в Тибете, в Китае, в Монголии, в Индии. В 1926-м мы — в Москве. Где же измена, где «низменные» цели? Неужто из низменных целей я всегда поддерживал и самого Аркашу? Эх, человеческая справедливость!

Давно сказано: «Каждый судит по себе, от себя». Уж не о себе ли, Аркаша, ты говаривал: «Прост как дрозд, нагадит в шапку и зла не помнит».

 

 

25 мая 1944 г.

Публикуется впервые

 

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>