Н.К.Рерих. Листы дневника т.3. АРКА (01.06.1944)

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

АРКА
(01.06.1944)

Долетели Ваши письма от 14 Апреля и письмо Жина из Атланты от 24 Апреля. Ужас, сколько больных — и Зина, и СМ., и жена Жина! Как теперь Ваши болящие? Надеем­ся, что все ладно. А у нас домашний лазарет продолжается. Не успел Святослав немного оправиться — то же самое на­чалось у Е.И. Какая-то особая форма — среднее между тра­хеитом, бронхитом и коклюшем. Эта новая комбинация проявляется повсюду — как бы эпидемия армагеддонная. Ко­нечно, уродливые, жестокие обстоятельства должны пора­жать и слизистые оболочки. Нельзя пять лет перегружать пространство взрывами без последствий. Очень томительно такое длительное воспаление, особенно по ночам. Теперь Е.И. лучше, но все еще далеко не ладно. Замечательно, что эта новая форма повсеместна. Длится от одного до трех месяцев.

Спрашиваете, как быть с инкорпорированием? Мы уже писали, что оно желательно и чем проще — тем лучше. Главное — польза дела! Перевод «М.О.» хорош, и само из­дание хорошо. Все, что пишете о деятельности АРКА, от­радно. Полезные люди будут приближаться. Также получен отчет АРКА и «Сюрвей» с интересными фото. Конечно, в следующем отчете Вы упомянете об этом номере «Сюрвей». Отчет АРКА очень хорош и внешне и внутренне. Любопыт­но, что скажет ВОКС, получив этот отчет? К сожалению, все такие обороты возьмут много месяцев. Для будущего отчета заведите папку и накопляйте в ней все новости и большие и малые — потом легче составлять. Мало ли полезных запросов, телефонов, писем происходит — упоминание о них дает ширину картины. Не отозвались ли почетные со­ветники на отчет? В какие газеты и журналы пошлете? Все это значительно и своевременно.

В «Красной Звезде» сообщается, что Тенишевский Музей в Смоленске разграблен. Там был мой эскиз «Царицы Небес­ной» — значит, и еще один покойник. Вероятно, и стенопись в храме тоже погибла. ТАСС прислал недавно вышедшую мо­нографию умершего Рылова. В ней упоминается об уничтоже­нии моих фресок Масловым. Жаль, что Рылов не знает всей моей заграничной работы и даже не знает, что мы были в Москве в 1926 году. Странно, до какой степени разъединены народы сейчас, вопреки всем путям сообщения. Видимо, Ры­лов не видался с Б.К., ибо ни о нем, ни о Степе не помина­ет, а ведь жили они в одном городе и долго вместе работали в Обществе Поощрения.

Если собрать все, что писали обо мне Рылов, Грабарь, Бенуа, Маковский, Бабенчиков, Голлербах, Иванов, кн. Тенишева, Дымов, Койранский, Бурлюк, Рудзитис, Л.Андреев, Кузьмин и другие за последнюю четверть века, какие проти­воречия окажутся! Где же тут разобраться постороннему чи­тателю?! А если еще добавить иностранных писателей, то получится немалая энигма.

Вы писали, что вследствие спешного течения дел АРКА наша Академия оказалась в тихом русле. Вполне понятно! Сейчас АРКА должна спешить со своими утверждениями. Академии временно трудно, ибо много молодежи отвлечено войною, да и Вам не разорваться же на все дела. Ведь и помощников мало! Впрочем, в теперешнее переходное время везде трудно. Конечно, такое утешение не очень-то утеши­тельно, но, впрочем, «нагружайте меня, когда иду в сад прекрасный» — давно сказано. В следующем [отчете] под­черкните Ваши непосредственные сношения с ВОКС, их оценку и пересылку им «Славы». Среди книг, имеющихся у Вас, должны быть «Адамант» и «Селиванова» и маленькая монография «Корона Мунди». Пожалуйста, пришлите ее шесть экземпляров. Не остаются ли какие книги на складе у Катрин или в Либерти ? Здесь есть спрос на Конлана — теперь скоро его текст появится в Аллахабаде, но люди хо­тят рижскую большую монографию. ТАСС прислал два но­мера московского журнала «Славяне» — вероятно, и Вы его видели. Во втором номере (Февраль) есть статья Юрия Окова (кто такой?) «Среди русских в Америке» — прочтите, следует знать. Об АРКА то же самое, что и Вы в письме приводили. Не увеличить ли при случае число почетных советников?

Радуюсь, что Ваши музейные изыскания успешны. Зна­чит, «Ведущая», по завещанию Пальмер, теперь в Музее Коннектикут. Две картины — «Человечьи праотцы» и «Берендеева слобода» — после Бринтона в Филадельфийском Музее. Постепенно и еще найдется. Не было ли в Хартворде?  Ценные сведения о русском искусстве накопятся.

Прилетит это письмо к Вам уже в середине лета. Да будет Вам всем хорошо. Чуем, как трудно бывает. Из всех житейских решений избирайте самое простое — уж очень сложна сейчас жизнь. Привет всем Вам, всем друзьям. Ми­лые Жины, знаем, как трудитесь Вы на общую пользу, сколько добрых слов сеете Вы о единении, о справедливо­сти, об истинном преуспеянии. И взойдут Ваши честные по­севы и загорятся новые молодые сердца. Милые Катрин и Инге, Вы неустанно трудитесь на пользу единения великих народов. Радуемся слышать от Зины, как Вы поддерживаете АРКА, и Зина и Дедлей так ценят совещания с Вами. Ве­ликий двигатель — единение и доверие. Истинное добро воз­растет из Ваших общих достойных трудов. Милые Муромцевы, и Вы близки общему славному делу — дорого нам узнавать о Ваших сердечных беседах. Подходите ближе и крепче. Сейте добро во славу народа русского. Светло смотрите в будущее и чуйте Вы все наши сердечные мысли о Вас всех. Так и скажите душевно друг другу о единении, о взаимном доверии, о нерушимом сотрудничестве. И люби­те друг друга, помогите обоюдно всем, чем можете, а ведь сердце человеческое может многим чем помочь.

 

 

1 июня 1944 г.

Публикуется впервые

 

 

<< предыдущий параграф - оглавление - следующий параграф >>