01.10.1946 (Письма Н.К.Рерих в Америку)

Материал из Энциклопедия Агни Йоги.

Текущая версия

1.X.46

Родные наши,

У Вас трудовой сезон уже будет в разгаре, когда эта весточка долетит. Неужели Сысоев молчит и на Вашу телеграмму? Нет ли чего от Бабенчикова, от Грабаря? Не знаешь, куда он ответит – через Вас или прямо сюда? Ну и ждется! Ведь если что затянется, то опять на год, до следующих холодов. Светик давал Ваш адрес некоему Азиму Гусейну – он едет с какой-то здешней комиссией, теперь их так много. Конечно, ни о каких хоршевских историях ему говорить не будете, а так – все в превосходной степени. Эптон Синклер прислал подписную свою последнюю книгу. Пошлите ему от меня книгу “Знамя [Мира]”, когда она выйдет. Все в мире замедлилось. Некий писатель задолго до войны просил мой очерк “Вечная жизнь” для его симпозиума. Я уже и забыл давно, а теперь пришло извещение, что симпозиум скоро выходит. Впрочем, во втором веке до Р[ождества Христова] китайское посольство в пути к индо-скифам было задержано гуннами на пятнадцать лет, а потом преспокойно прибыло по назначению. Пример медлительности!

Предполагали, что хоршевский покровитель будет убран, и вот совершилось. Видимо, такая психическая инфляция происходит; настолько понизился уровень, что даже такая человекообразная пародия могла плавать и шуметь на позор нации. Конечно, гангстеры очень находчивы и увертливы, но все же и Космическая Справедливость существует. Прислушивайтесь. Присматривайтесь. Широко по миру громыхает свистопляска, а добрые элементы запуганно прячутся в норки, чтобы не получить кинжал в спину. “Доколе, Катилина, будешь испытывать терпение наше?”, – вопрошал Цицерон, и много речей было произнесено прежде, чем общеизвестный преступник был низвержен. Сократа легко было отравить, Аристида Справедливого мясники изгнали, Платон в рабстве, Анаксагор осужден, Перикл оклеветан, Фидий в темнице. Так распоряжался классический мир со своими великими мыслителями, творцами. А теперь еще и инфляция.

Недавно я писал друзьям в Китай об удивительном, хотя и вполне понятном явлении. Повторю это газетное сообщение и Вам. Газеты обеспокоены так называемой каменной болезнью, разрушающею скульптуры в городах Европы и Америки. Даже изваяния Парижского Собора Богоматери заболели. Причина предполагается от газов нефти. Может быть, и разные иные газы и яды начали свою истребительную деятельность. Полвека назад писалась статья “Боль планеты”, а с тех пор мировое отравление возросло. Гуманизм был отставлен, и человечество устремилось к самоистреблению. Давно мы знали, что деревья погибают в городах, отравленные ядовитыми испарениями, но теперь очередь дошла до камней – куда же дальше? Гнилая “цивилизация” готова отравить всю планету. Была давно статья “Крылья”^[1] с вопросом: не слишком ли рано полетели двуногие, что понесут железные птицы – убийство и разрушение или просвещение? Вот почему Знамя Мира оказалось таким неотложным. Пусть чертяги корежатся при упоминании о Культуре, о Знамени Мира – им ненавистно понятие добротворчества и мира. Но человечество в сердце своем всегда взывало “о мире всего мира”. Истина не ржавеет, в какой бы промозглый подвал ее ни пытались запрятать. Прекрасный жар-цвет правды и добра преоборет любой мрак. В какое бы самоомрачение ни впадали слабовольные люди, но Надземная Истина их опять-таки просветит. Жаль, что “Надземное” еще не могло быть издано. В нем много повелительных зовов, так неотложных сейчас.

Хейдок пишет: “Я-то забыл день нашего Великого подвижника, но там-то, на Руси, не забыли. ТАСС передавал, как торжественно справлялись службы по Сергию там при громадном стечении народа. Знать – уже вынесли, подхватили, гремят...” И еще Х[ейдок] пишет: “Я принес три ваших статьи Чебыкину в ТАСС, но прежде всего я спросил его, знакомо ли ему Ваше имя. К моему удивлению, он признался, что нет. Ч[ебыкин] очень славный человек и доброжелателен ко мне. Я ему прочел очень краткую лекцию о Вас и дал ему прихваченный из дому (на всякий случай) номер московских “Славян” с Вашей статьей. Мне показалось, что действие этого номера было весьма близко к действию так называемых верительных грамот. Вчера я посетил Ч[ебыкина] опять, и он сказал мне, что Ваши статьи уже направлены в газету для помещения; он также послал редакционному персоналу номер моих “Славян” для ознакомления. Кстати, мой молодой друг В.Степаненков нашел достойного китайца, с которым он уже работает по линии Знамени Мира. Я советовал В.Степ[аненкову] написать лично Вам о том, как идет подготовительная работа”.

Хорошие труженики, а ведь в каких трудных обстоятельствах сами находятся. По-истине, чем труднее людям, тем больше Света излучиться может. Великий двигатель – трудовое напряжение.

На дозоре создается расширенное напряжение. Бояться его не следует. Почему не прислушаться ко множеству разнородных звуков? Ведь сейчас очень звучит пространство. И у Вас происходит многое показательное, да и оттуда каждый день особые вести. По внешним признакам трудно распознать, что именно означают отдельные отрывки, долетающие издалека. Во всяком случае, нечто задвигалось. Остается внимательно прислушиваться. Не посетуйте, что пишу по-эзоповски, – это осталось со времени войны. Впрочем, и сейчас в мире не лучше, если не хуже. “Голос Америки” сообщает, что отставка Уоллеса принесла облегчение. Теперь этот тип превратится в “миротворца” и начнет вводить в заблуждение человечество своими новоизмышленными “мирными” идеями. Есть такой жук – “вор-притворяшка”. Каков притворщик! Не он ли десять лет тому назад рассылал всюду вредительские письма о том, что он не имеет ничего общего с мирным движением. Лгун надеется, что ему никто не напомнит его собственных “деяний”, причинивших столько вреда мирному движению. А вдруг кто-то ему напомнит?! Очень прислушайтесь к его проделкам и к судьбам его ставленника, к которому он ходил по черному ходу с поднятым воротником и в нахлобученной шапке. Горько ошибутся, кто ему поверят, – обманет волк в овечьей шкуре. Прислушайтесь! На разных концах шевеление. Любопытно, что мое печатает ВОКС – в своем русском или английском изданиях?

Сейчас вернулось из Брюгге мое письмо с надписью о смерти Тюльпинка. Жаль, безмерно жаль! Если еще не поздно, помяните его добрым словом в книге “Знамя Мира”. Во время войны охранил Музей, а теперь ушел!

Нужно установить положение Музея. Ведь там 18 картин. Вероятно, кто-то назначен от городского правления – дом был дан от города – на каких условиях, не знаем (об этом Тюльпинк не сообщал). Морис пишет из С[ент]-Луи[са], там ему предложили вести класс в Музыкальном институте. Он видел Франсис в Санта-Фе и очень печалится о ее непримиримых жалобах на всех. Отвечая ему, я писал: “Печальны Ваши сообщения о Франсис. Мы слышали о ее жалобах направо и налево – без разбора, получается вредительство. Она умеет жаловаться на всех, кроме себя, умалчивая о своих поступках. А ведь ее поведение многому способствовало. Вы правы, с таким характером ничего не поделаешь. Должно быть, и от Учения окончательно отступилась, а такое отступничество добра не принесет. Карма!..”

От Магдалены прилетело поздравление ко дню рождения – очень милая графика. Передайте ей мой сердечный привет и пожелание успехов в ее работе. Не слышали ли чего от Мясина? Где мои эскизы? Если его постановка не вышла, теперь эти эскизы нужны Вам для выставки. У Вас постоянное круговращение народов. Кстати, где теперь выставка моих репродукций? Была ли она в С[ент]-Луи[се] и в Канзас-Сити? Жива ли м-с Тер в Филадельфии? – хороший человек.

На днях разобрал картотеку адресов – вернее, бывших адресов. Какой синодик! Осталось меньше десятой части, а все остальное ушло – вымерло или в безвестном отсутствии. Кабы были живы, наверное, искали бы сношений. Правда, какие-то новые проявились, но не знаем их, можно ли положиться? У Вас, видимо, то же самое происходит. Вы пишете об астрономических ценах. Мировое явление! И чем может оно уравновеситься? Пока неразбериха лишь возрастает. Культура, гуманизм опять на запятках, не о том люди думают. Забыли о главном, о жизнедателе. Робсон с делегацией у Трумэна – против многих линчеваний негров. Вот Вам и “цивилизация”, не сумевшая вырасти выше зверского линчевания. Прискорбно! Тем усерднее будем служить Культуре, каждая борозда на этой пашне неотложна. Привет Вам, привет всем друзьям.

Духом с Вами,

Н.Рерих.

Доверительно

Родные Зин[а], Амр[ида] и Мор[ис],

Сейчас получили Вашу телеграмму и ответим относительно Миллера, как Вы и предлагаете. Неужели против него может быть какая-то скрытая оппозиция? Ведь он со своим другом Ках. только что дал такие явные доказательства своей полезности. Ведь когда другие адвокаты отказались от дела Соф[ьи] Мих[айловны], он именно удачею в этом деле положил начало и прочим удачам. Кроме того, его приятель Ках. имеет большие знакомства именно в тех кругах, которые могут так сильно пригодиться. Таким образом, именно комбинация Милл[ер] – Ках. может быть чрезвычайно необходима во всех случаях, где publisher’ы не имеют связей и опытности или почему-то не хотят обратить должного внимания. Из второго извещения о комментариях Брата к условию Адриана мы понимаем, что, вероятно, это условие писано вилами на воде. Может быть, приезд Клайд в Тульсу даст новое определенное движение.

Теперь, что касается до рам, то, во всяком случае, их будет дешевле сделать в Америке, а стоимость их будет вычтена из суммы Флор[ентины]. Вы правильно просили высылать вещи как parcel – мы так и сделали для первой посылки (42), и вторая уже посылается (20). Ведь для картин требуются самые простые рамы из общепринятого в Америке машинного багета. Конечно, никаких закругленных углов не нужно, а именно вроде того, как простые рамы в Музее. Конечно, может быть, опасно обращаться к тому же Брекстону, как знает Морис, делавшему все прежние рамы. Ведь нечто может просочиться. Но такие простенькие дешевые полуциркульные рамочки, рисунок которых прилагаю, имеются буквально в каждом рамочном магазине.

Приблизительный профиль рамы:

Ведь не нужно никакого особого дерева. А краска рам, подобно музейным, делается самым машинным образом. Кстати, здешний орех в рамах весьма коробится. К тому же сейчас совершенно нельзя достать его в достаточно сухом виде. Делать же рамы из деодара нельзя, ибо из него все время сочится смола. Такая проба уже испортила одну картину.

Кроме того, как Вы правильно замечаете, каждая посылка объемистого ящика может причинить большие осложнения. Ведь такая посылка должна непременно идти через консула, тогда как посылка-parcel обходится без этого прекрасного участия. Вспоминая россказни пианистки, ведь можно ожидать, что консулы знают и имеют кое-какие указания. Ведь о гараже местный консул очень старался и старается. Конечно, третью посылку мы рискуем сделать пароходным грузом через Макинон Макензи отсюда на указанную компанию, дай Бог, чтобы она дошла без осложнений – ведь такая посылка без консула не обойдется. Потому-то так необходимо сделать хотя бы дешевенькие рамки в Америке. Ведь во всяком случае стекла придется поставить в Америке. Значит, картоны все равно пришлось бы вынимать из рам и прибавить сзади предохранительную папку. Также, во всяком случае, для рам, совсем не нужно орехового дерева. В Америке ведь есть какое-то совершенно доступное, и притом не тяжелое, дерево – я сам видел подходящие рамки в магазине Фридриха, который находится на 57-ой ул[ице] около Карнеги-холл. Раньше он мне всегда делал узенькие простенькие рамки без всяких украшений, и конечно не красного дерева. Посылать же отсюда ящик с пустыми рамами и истратить на его посылку 60–70 ам[ериканских] долл[аров] и невыгодно, а кроме того, такой ящик с дровяными пустыми рамами обратил бы на себя всеобщее внимание, и, полагаем, что сорок две узеньких рамки даже со стеклами обойдутся приблизительно в те же цифры. Поэтому очень просим Вам заказать на 62 рамки со стеклами в величину присланных Вам двух картин, ибо все картоны абсолютно того же размера и требуют совершенно одинаковых размеров рам. В первой посылке, повторяю, будет 42 картины, а во второй – двадцать, вот почему требуется в общем 62 рамки. После того как картины будут вставлены в рамки под стекло с предохранительными папочками с обратной стороны, их можно будет показать Флор[ентине]. Когда мы перед отправкой разложили их на полу нашей гостиной, они заняли почти всю комнату – получилась большая плоскость. Такие избранные вехи Азии имеют значение как порознь, так и как целая сюита – симфония. При перепродаже в них могут быть заинтересованы и музеи, которые сразу получают целую неповторенную панораму. Помнится, что Даллас[овский] музей, а также Хессемер интересовались, и такая симфония может их заинтересовать еще ближе. Мы уже писали, насколько опасно показывать картины просто в случайных гостиных. Картинам соответствует для их выставки галерея, или музей, или же места частных коллекций. Помните результат аукциона, бывшего во время receivership’а. В моей статье “Неизвестные художники” упоминаются эпизоды с картинами Рембрандта и Коро. Словом, знаем, что Вы сделаете как можно лучше и бережнее. Ведь публика часто не разбирается в ценностях, но Вы и об этом знаете. Итак, берегите Искусство.

Крепко целуем Вас и шлем лучшие мысли. Ждем новых обстоятельств. Щит над Вами.

Сердцем всегда с Вами, родные наши. Берегите друг друга. Все придет.

Примечания